– Я уверена, что клан не изберет Хью предводителем, если он убьет Коннора.
– У людей не будет другого выбора, – пожал плечами Дункан. – Клан последует традициям и изберет того, в ком течет кровь предводителей. Если Коннор будет мертв, то останутся только Хью и другой твой несчастный двоюродный дядя.
– И мой сын, – напомнила Мойра.
– Да.
В наступившей тишине Мойра некоторое время почесывала волкодаву уши, а потом произнесла дрожащими губами:
– Рагнелл любит эту собаку, но Шон заставил его расстаться с ней.
Это объясняло, почему пес такой тощий.
– Сар слишком большая собака для маленького мальчика. – Дункан перевел взгляд на море и как бы между прочим спросил: – А сколько лет твоему сыну?
– Пять, – ответила Мойра. – Рагнеллу пять лет.
Мойра солгала инстинктивно, чтобы защитить сына, но не жалела об этом – Дункан не заслуживал правды. Живя с Шоном, Рагнелл тосковал по мужчине, который мог бы служить ему примером, и, несомненно, полюбил бы этого огромного мужчину, обладавшего внутренней силой и владевшего боевыми искусствами легендарных воинов.
Но она никогда не даст Дункану возможность обмануть Рагнелла, как он обманул ее.
– Ты сказал, что у вас четверых был спор из-за этой лодки, – решила Мойра сменить тему. – И как она досталась тебе?
– Я заключил с Алексом пари, что он женится не позже чем через шесть месяцев. – Редкая улыбка осветила лицо Дункана. – Он женился через три.
– Ах, несчастная женщина. – Алекс был кузеном Мойры, но врожденным донжуаном.
– Его жена Глинис счастлива, – возразил Дункан. – Алекс любящий муж и отец.
Дома произошло так много перемен, и все их, напомнила себе Мойра, она пропустила из-за Дункана. Она была чрезвычайно благодарна ему за свое спасение, однако ему не пришлось бы ее спасать, если бы семь лет назад он поступил честно. Он бросил ее, когда больше всего был нужен ей.
Глядя на пустое море, Мойра все еще не могла поверить в свое чудесное спасение. Неужели Господь услышал ее молитвы?
Дункан подавлял ее своей добротой и самопожертвованием, и Мойре отчаянно хотелось поскорее выбраться из этой проклятой протекающей лодки. Отдав ей половину оставшегося у них вяленого мяса и размокших овсяных лепешек, он убрал остальное до того времени, когда проснется Нейл.
– Ты не собираешься что-нибудь поесть?
– Я не голоден, – ответил Дункан. – Приходилось и гораздо дольше обходиться без еды, так что я привык.
– Ты обманщик. Твой желудок со вчерашнего дня ворчит, как медведь.
– Я не сказал, что не голоден, – слегка усмехнулся он.
Этот мужчина считал себя неуязвимым, и это невероятно раздражало Мойру. Она поделилась мясом с Саром, надеясь вызвать у Дункана возмущение, но он, очевидно, не завидовал уделу собаки.