Меня бросает в жар от воспоминания, как он отшлепал меня за то, что я кончила слишком рано.
О да, пожалуйста. Отшлепай меня.
– А если нет? – бросаю я вызов.
Он покусывает мое ухо, прижимаясь членом к заду.
– Кончи со мной, детка. Мы ведь все делаем вместе, помнишь?
Я зажмуриваюсь.
– Так нечестно. Ты же знаешь, что я не могу сказать на это «нет».
– Потом накажешь меня.
Я резко распахиваю глаза.
– Крис…
– Я шучу, Сара. Но ты наказываешь меня каждый раз, когда надеваешь на себя одежду. – Когда он начинает отодвигаться, я протягиваю назад руку и хватаю его. Он удивляет меня, роняя флоггер.
– К черту флоггер, – рычит он, приподнимает мой таз и прижимается ко мне своим возбужденным телом. – Ты хочешь, чтобы я взял тебя сейчас?
– Я хотела, чтобы ты взял меня еще до того, как ты начал свою игру.
Он входит в меня.
– Ты чертовски требовательная для того, чтобы терпеть все это.
– У тебя научилась. – Я судорожно всхлипываю, когда он делает мощный толчок, а потом обвивает меня своим телом.
– Ты была такой же и в ту ночь, когда я встретил тебя, – ворчит Крис и неожиданно хватает меня под коленки и поднимает с пола, потом прислоняет к своей груди.
Я охаю.
– Что ты делаешь?
Он садится на диван вместе со мной, зарывается лицом мне в волосы и обхватывает грудь.
– Занимаюсь с тобой любовью. Разве не этого ты хочешь?
– Да, я… – Одна ладонь прижимается к моему животу, таз выгибается, погружая его еще глубже. – Я, ах… – Я поворачиваю голову, ища его рот, и каким-то чудом нам удается слиться в поцелуе.
После этого настроение меняется и страсть превращается во что-то живое и дышащее, становится частью нас со своими собственными требованиями. Все исчезает, кроме ощущения его рук, ласкающих меня, ритма наших тел, двигающихся в унисон, сплетающихся языков.
И когда мы наконец вместе обмякаем и лежим бок о бок, он обнимает меня сзади. На душе у меня такой покой, какого я не испытывала, наверное, никогда в жизни. Я больше не боюсь ту себя, которую не понимаю или не знаю.
Крис понимает. Он знает меня. И я понимаю его.
По-прежнему суббота, 14 июля 2012 года
Я в Сан-Франциско. Его нет.
Когда я приземлилась, то позвонила ему на мобильный, но он не ответил. Я арендовала машину и поехала к нему домой. Дома его не оказалось. Я доехала на такси до галереи и позвонила ему с улицы. Он не ответил. Я не могу войти в галерею или даже позвонить туда, пока не решу, что это вновь часть моей жизни. Что он часть моей жизни.
Так что вопреки здравому смыслу я затаскиваю свои вещи в «Чашку кофе» по соседству и решаю подождать тут до закрытия галереи. Мне здесь не нравится. Кафе принадлежит ей. Той, которую он приглашал в нашу постель и которая ненавидит меня. Я уверена, если она знала, как связаться с ним, значит, она была в его постели. А она знала. Он в самолете на Нью-Йорк, летит на аукцион.