А потом все резко изменилось. Он стал пропадать, временами не подходил к телефону. Я начала ревновать, иногда чрезмерно. И меня упрекали в недостатке доверия.
Я злилась. Моя изначальная философия – никаких обязательств и сожалений - рассыпалась в пух и прах. Теперь я поняла, что дорожила им, нашими отношениями с самого начала. Не такой я черствый человек, чтобы не пропускать все через сердце. А потому старалась обуздать свои порывы, приказывала себе избавится от ревности.
Я могла ждать его ночи напролет, но он так и не появлялся. Говорил, что шабашки на работе, от которых не может отказаться, принесут ему хорошие деньги. А я пыталась верить и одновременно чувствовала ложь.
Все медленно катилось к черту.
Еще через три месяца я узнала, что у него другая. Что на тот момент, когда мы сошлись, она уезжала. Они рассорились. А теперь его вновь потянуло к ней. Но и со мной ему не хотелось порывать.
Это рассказал наш общий знакомый. Именно у него когда-то мой любимый и увел эту девушку. Запутанный клубок змей!
Мы порывали бессчетное количество раз. Но нас так сильно тянуло друг к другу, что мы снова падали в объятья, несмотря на обиды и сказанные накануне оскорбительные слова. И вновь между нами появлялись женские тени.
Я похудела. Почти перестала есть. Начала курить. Бесконечные ночи напрасных ожиданий, горечь поцелуев, словно украденных у кого-то, миллионы гудков в трубке, так и не завершившихся словами «Алло, привет».
Я знала, что на этот раз люблю. Что это серьезно. Что такого в жизни никогда не испытывала и вряд ли испытаю снова. И передо мной стояла моральная дилемма – растоптать свою гордость, отбивать всех его девок, охранять свое всеми доступными отчаявшейся женщине способами или уйти с высоко поднятой головой и вдребезги разбитым сердцем.
В конце концов, я выбрала второе… И он тоже почти не пытался меня вернуть.
Последующая череда мужчин, появлявшихся в моей жизни, в моей постели, абсолютно не трогала меня. Красивые и обычные, с положением в обществе или работяги, с шикарным телом, дорогой машиной, хорошими знакомствами, просто милые обаяшки. Всем им на самом деле была нужна не я. Максимум – мое тело. Минимум – сексуальное разнообразие.
Больше ни в ком я не находила душевного отклика, даже стремления сблизится по-настоящему.
А еще я думала о нем. Думала часто, с болезненным предчувствием, что в его жизни нет этой пустоты. Пару раз видела его с другой. Кто-то из наших общих знакомых сказал, что вроде бы у них все серьезно. И тогда я поняла, что одиночество – это мой удел. Как бы сильно я не любила, чем бы не жертвовала, никому это не было нужно.