Окна в плитняковой стене (Кросс) - страница 83
Не слыхал о таком. Ну — eine Siegespalme — пальма победы не вырастет для этого господина после его статьи. Нет!
Итак:
Милостивый государь…
Я — ныне еще здравствующий сын Иоганна Вольдемара Янсена, который гордится трудом своего отца на благо народа, по старости лет и по слабости здоровья уже не в силах хвататься за перо в попытке защитить имя и честь своей семьи от посягательств разных лиц. Однако, ежели Вы изволите утверждать, что будто бы Карлу Роберту Якобсону было известно, что будто бы даже дети Янсена знала, что Янсен-отец получал от дворянства деньги тысячами за то, что издавал «Ээсти постимээс» в духе, угодном немцам, то я все же позволю себе спросить Вас, откуда Вы получили эти сведения. Fragezeichen! Ausnihmgszeichen![80]
Так. Да. Под всем этим, поставить свою подпись не составит для меня ни малейшего труда. Дальше.
Что же касается Якобсона, который для него авторитет, то я хочу удовольствоваться лишь тем, чтобы привести ему на память… привести ему на память то, что писал о нем один из самых больших его тогдашних почитателей… Ав-густ Китц-берг Август Китцберг. Я цитирую:
«Смерть Якобсона была своевременной для его чести и славы. Проживи он дольше, закатилось бы его солнце. Так было со всеми нашими ведущими умами, так будет продолжаться и впредь: у всех у нас слишком много рабства в крови и зависти друг к другу, мы не умеем быть единодушными и во взаимных суждениях — уравновешивать хорошим дурное. Мы тонем в критике и ниспровержении»[81].
До сих пор. Да… А дальше?..
Удобная это штука все же — вертящееся кресло: сиди себе за письменным столом, пиши — надоело — поверни немного торс, скрип! — и ты сидишь за роялем… играешь.
…А известно ли вообще этому господину Пальма-победы, кто мы, Янсены?! А?
Известно ли этому господину, что наш отец был основателем первой большой газеты эстонского народа? Известно. А известно ли ему, что значит для народа его первая большая газета? Что народ рождается вместе со своей первой настоящей газетой? Известно? Нет, не известно! Что у народа на долгие-долгие времена, может быть, даже навсегда, остается то лицо, какое было присуще его первой большой газете? Известно ли ему, что наш отец был… ну… как широкий сосуд, полный сверкающей жизнерадостности с кисловатым запахом земли, полный добрых намерений и деятельного духа. Не известно!! А какой он был юморист! Известно ли этому господину, что все прославленные немецкие Spaßvogel'и[82] по сравнению с ним — бесталанный мусор?! А Лидия? Разве не была Лидия самым большим поэтом, когда-либо рожденным этим народом?! Да. Самым большим. Ну это, надо думать, сему господину известно. А Харри