— Ты знаешь, что я благодарен тебе, — сказал Малкольм.
Он хотел сорваться к городскому дому Элли, постучать в дверь и потребовать встречи с Эмили. Но его гордость и без того пострадала. Не время проявлять характер, когда он с такой легкостью может поддаться чувствам. Слабого сожаления было достаточно, чтобы удержаться и подумать о новостях, которые сообщил Фергюсон.
А Фергюсон наблюдал за несвойственной его другу выдержкой.
— МакКейб, ты не заболел? Я уж готовился защищаться, если ты вдруг решишь отправиться в «Джентльмен Джексон» и побоксировать, чтобы снять агрессию.
— Бокс не поможет, — ответил Малкольм, притворяясь расслабленным и игнорируя панику, подступающую к горлу. — Что ж, если она ушла, это может быть к лучшему. Когда мы расстались, она была не слишком со мной счастлива.
— Она казалась вполне довольной до вашего переезда в Лондон.
Малкольм больше не мог его слушать. Ему нужно было пройтись, подумать, решить, какой путь он выберет — или послать все пути к черту и биться с течением, чтобы вернуться в ее объятия. Он схватил свою шляпу и распахнул дверь.
— Отсюда я сам доберусь.
Фергюсон кивнул:
— Желаю удачи, МакКейб. Во всех твоих начинаниях.
Малкольм соскочил на брусчатку перед домом. Экипаж Фергюсона двинулся прочь и растворился в шумах пробуждающегося Лондона. Окна дома, без огней и занавесок, казались призраками прошлого — кто-то жил здесь, любил, считал особняк своим домом. Но для Малкольма особняк не был домом, и с этим ничего нельзя было поделать.
Он зашагал по брусчатке.
* * *
День Эмили начался не по плану. Впрочем, Элли была не из тех женщин, с которыми легко совладать.
Маркиза всегда была готова помочь попавшим в беду, пусть даже ее понимание «помощи» не совпадало с мнением облагодетельствованных. Когда Фергюсон привез Эмили к ее порогу, Элли развила бурную деятельность. Сутки спустя Эмили потрясенно подозревала, что, если бы Элли командовала войной на Полуострове, Британия давным-давно расправилась бы со всеми войсками Франции.
— Я действительно не считаю званый обед подходящей идеей, — протестовала Эмили, когда Элли почти затащила ее в гостиную.
— Чепуха, — отмахнулась Элли. — Как по мне, тебе стоило бы это сделать в ту ночь, когда Кэссель сообщил всем о твоем авторстве. У тебя есть поклонники, и разумнее привлечь их на свою сторону, чем прятаться, будто ты сделала нечто плохое.
Возможно, Элли была права. И все же Эмили попыталась отстоять свое мнение.
— Я всего лишь хочу поговорить с Малкольмом. Я переехала к тебе, чтобы встряхнуть его, чтобы заставить действовать, а не для того, чтобы принимать у тебя половину Лондона.