Трагедии Севастопольской крепости (Широкорад) - страница 271
Схема обработки старта крылатой ракеты «Аметист» с подводного стенда.
Первый пуск в Мраморной бухте состоялся 24 июня 1961 г. Фактически вместо ракеты «Аметист» стреляли габаритно-весовым макетом (ГВМ). На нем из штатного оборудования имелся только стартовый агрегат. Испытания прошли успешно — ГВМ прошел по расчетной подводной траектории и нормально вышел из воды. Через два дня провели повторный пуск ГВМ и снова удачно.
После этого было решено перейти к пускам ракет, полностью укомплектованных бортовой аппаратурой, за исключением головки самонаведения. Кроме того, маршевый двигатель был снабжен одной шашкой смесевого топлива вместо двух. Длительность горения этой шашки составляла всего 25 с. В апреле — мае 1962 г. со стенда ПСА было запушено 6 таких ракет, из них 4 пуска прошли успешно, а 2 — нет.
Для испытания ракет «Аметист» в ЦКБ-16 в июле 1960 г. закончили технический проект 613А, по которому должны были переделать штатные подводные лодки проекта 613, На лодки устанавливались две пусковые установки типа СМ-107.
К переоборудованию лодки С-72 (командир — капитан 2 ранга Н.Б. Столяров) по проекту 613А приступили в 1961 г. на заводе № 444. Закончить переоборудование планировалось в конце того же года, но из-за многочисленных изменений, вносимых ОКБ-52 и НИИ-49, заводские и ходовые испытания были закончены в июне 1962 г. Во время ходовых испытаний подводная лодка перешла в Балаклаву.
На проведение первого пуска «Аметиста» с подводной лодки в Мраморную бухту прибыло все начальство Черноморского флота во главе с командующим С.Е. Чурсиным. Начался отсчет оперативного времени. До пуска оставалось 2 часа. С-72 маневрировала по Мраморной бухте в подводном положении. Вдруг раздался телефонный звонок из штаба флота: «Пуску с лодки пока «дробь». Оказывается, вскоре должен был подъехать Сергей Никитич Хрущев.
Отсчет предстартового времени был прекращен, а все флотское начальство ринулось на КПП Балаклавского полигона встречать высокого гостя. КПП располагалось на бугорке. И вот, не доезжая метров 70—80 до бугорка, в низине, останавливаются две обкомовские «Волги». В первой машине открывается дверь, оттуда выскакивает амбал в штатском и услужливо открывает заднюю дверь, из которой вылезает молодой человек. На нем тенниска салатного цвета с короткими рукавами (их тогда называли «бобочка»), брюки кофейного цвета (тогда тоже были модные, китайские) и босоножки коричного цвета на босу ногу. Как вспоминает Ю.С. Кузнецов: «Не знаю, откуда он прибыл на м. Фиолент, видимо, где-то отдыхал в санатории, но видок у него был весьма импозантный, больше он походил на рядового работягу; выйдя из машины, Сергей сладко потянулся». Все начальство во главе с адмиралом Чурсиным ринулось под горку пожать руку Сергею Никитичу.