Меньше, чем через минуту, подонки валялись на земле и звали маму.
— Ты бог, Энди, — взвыл Джон и ничего не мог добавить.
Я, конечно, сделал вид, что устал, хотя на самом деле просто ждал, пока плоть моя не станет мягкой, как обычно.
— Ну пойдем. Мы ведь хотели в метро?
Когда я познакомился с Джонни, сразу понял, что он из другого теста. У меня начисто отсутствует воображение. У Ала был тот же недостаток может быть, поэтому мы так хорошо ужились. А вот Джон — неутомимый фантазер, он мечтает за нас двоих.
Это Джон обратил внимание на подвал, который стал нашим Приютом. Стол, стулья, две кровати, вентиляция и — о, чудо — электричество. Убежище эпохи первого атомного психоза. Где-то наверху кипит ночной Бродвей, а здесь только наши шаги. Тепло и сухо.
К сожалению, Джон вечно голоден. Редкие супчики из церкви и благотворительных организаций дают иллюзию еды. Джон выглядит все хуже и хуже. Если же ему удается заработать толику денег, он тратит их на книги. Забыл сказать: мой приятель — человек образованный, и это еще одна причина, по которой я его уважаю.
В один из вечеров, когда он лежал в постели и читал, я решился, наконец, обсудить с ним свою идею.
— Хочу поговорить с тобой, Джон. Ты угасаешь с каждым днем… Но я могу тебе предложить…
Джонни закрыл книгу и посмотрел на меня удивленно.
— …сыграть на собачьих бегах?
— Я говорю совершенно серьезно. Я хочу трансформировать тебя.
Уф! Джон от неожиданности выпрямился:
— Ты спятил, Энди!
— Неужели ты не замечал некоторых моих странностей?
— Ну… спишь с открытыми глазами… Редко вижу, чтобы ты ел, но вид у тебя вполне здоровый.
— Это потому, что я усваиваю напрямую все вещества органического происхождения.
— Даже дерево или бензин? Нет, ты спятил, Энди!
Мне нужно было его убедить, и я сжал край стола. Пальцы мои слиплись и потонули в нем, как в масле. Я вытащил руку, а стол так и остался — без края, будто кто-то обгрыз его. Джон неуверенно дотронулся до деревянного огрызка и понял, что это не обман.
— Кто ты?!
Такого страха я никогда не видел в его глазах.
— Я ждал этого вопроса, Джонни… В двух словах: сущность моя человеческая, а организм — Ала.
— Ал? Ты говорил о нем. Я думал, это твой отец.
— Джонни, Ал, который меня трансформировал, не был земным жителем.
Я рассказал Джону, что цивилизация Ала была просто-напросто отвратительной, несмотря на все свои достижения. Ала преследовали, жестоко мучили и выбросили сюда, в верхние слои атмосферы, — как выбрасывают мусор. Он сплющился, но более-менее удачно приземлился в Майами, в парке. А тут моя пьяная персона обрушилась на него. Ал знал свой приговор: вечное изгнание, и у него не оставалось другой возможности, как меня трансформировать. Так он приспособился к незнакомым местным условиям.