— Буду просить ваше высочество еще об одной милости.
— О какой же? Говори.
— Неприлично, чтобы наследник трона происходил от второй жены в доме. Прошу вашего соизволения на развод с первой.
— Для этого должны быть основания, — сказал принц. — Коран запрещает развод по причине тщеславия или каприза.
— Основания есть, — ответил Бейдр. — Моя первая жена стала бесплодна после рождения последнего ребенка.
— Я слышал подобные разговоры. Это правда?
— Да, Ваше Высочество.
Принц вздохнул.
— Тогда за разрешением задержки не будет. Но все должно быть справедливо и соответствовать Священной Книге.
— Все будет более чем справедливо.
— Когда ты женишься на этой женщине, я хотел бы увидеть ее и твоего сына. Приведешь их ко мне.
— Все будет сделано как вам угодно, Ваше Высочество.
— На все воля Аллаха, — сказал старик. — Когда твоему сыну исполнится десять лет, он будет провозглашен моим престолонаследником. — Он наклонился вперед и протянул руку Бейдру для поцелуя. — Ступай теперь с миром, сын мой.
На их свадьбе Джордана порадовала и удивила его и его родителей тем, что говорила с ними по-арабски. Не ставя его в известность, она нанимала учителей и прошла интенсивный курс языка, так что теперь хорошо разговаривала — и при том с очаровательным американским акцентом, делавшим ее речь почти музыкальной. Бейдр помнил, как были изумлены его сестры и мать ее волосами, как они прикасались к ним, чуть ли не ласкали, восторгаясь их мягкостью и золотистостью. Он также помнил, как был горд его отец, когда держал на руках своего первого внука. «Мой маленький принц», — нежно сказал тогда Самир.
После свадьбы они совершили паломничество в Мекку, но не на верблюдах через пустыню, как его отец и мать в свое время, а на «Лир Джете», проделавшем этот путь за считанные часы. Вместе они стояли на застывшей в тишине и покое площади в белых джелабийях, так же, как другие паломники, и когда воззвал к молитве муэдзин, каждый пал ниц перед Каабой, святилищем Аллаха.
Позднее, в самолете, когда они летели с визитом к принцу, он обратился к ней по-арабски:
— Теперь ты истинная мусульманка.
— Я стала ею с той минуты, как встретила тебя, — сказала она. — Я просто не знала об этом.
Он взял ее за руку:
— Я люблю тебя, жена моя.
По арабской традиции она поднесла его руку к своим губам и поцеловала ее:
— И я люблю тебя, господин мой.
— Коли вашему сыну суждено стать моим наследником, — сказал старый принц, — вы будете жить вблизи моего дома, чтобы я мог видеть, как он растет и преуспевает.
Бейдр заметил испуг, промелькнувший в ее глазах над чадрой, прикрывавшей нижнюю часть лица: она носила чадру, появляясь на людях. Он слегка покачал головой, давая понять, чтобы она не вздумала возразить.