Смывая пот под струями душа на «Атланте», скрипя зубами от злости, Арсений дал себе слово. Рой. Здесь надо сделать все возможное. После Роя останется последний пункт круизного маршрута – Архипелаг. Но разве обязательно надо ждать последней возможности? И разве прозрачные бронеколпаки на астероиде так уж прочны?
– Практически непробиваемы, – ответил на вопрос техник-смотритель систем наблюдения. – Тут нужен камень массой не менее килограмма, летящий со скоростью минимум пятьдесят километров в секунду. Тогда – да, тогда может пробить. Вот только у нашего мусора относительные скорости, как правило, невелики – кольцо все-таки. Не хаос. Прямые попадания были, да вот, кстати, след одного из них. А насчет серьезных повреждений не беспокойтесь, их не будет…
Уверенно-покровительственный тон техника действовал на нервы.
– А терроризм?
– Где, здесь? – Техник рассмеялся. – Не бывает. Кроме того, разрушение бронеколпака никоим образом не приведет к декомпрессии даже малой части комплекса. Это предусмотрено проектом. Поверьте, наши системы абсолютно надежны.
– Так не бывает.
Техник рассердился.
– Ну хорошо, исчезающе малая вероятность катастрофы действительно существует. Подсчитано, что по вине техники аварии второй степени тяжести и выше должны случаться в среднем один раз в три тысячи лет. Если, конечно, не пренебрегать профилактикой. Да на нас раньше свалится действительно большая каменюка!
– А вы часто ее проводите, эту профилактику?
– Как положено. А сейчас прошу извинить, я занят. Всего хорошего.
– Простите, – сказал Арсений. – Вот вы говорите: по вине техники… А по вине обслуживающего персонала?
– Защита от дурака имеется повсеместно. Вы удовлетворили свое любопытство?
Дженкинс только улыбнулся, когда Арсений перечислил препятствия к осуществлению плана. Кажется, этот денди вообще не обладал способностью впадать в уныние.
– Ждите и предоставьте действовать мне.
– Неужели есть идея?
– Еще не знаю. Да не стойте вы тут! Идите в холл, вас, наверное, уже ищут. Вращайтесь, веселитесь, танцуйте, вешайте лапшу и все такое. Будьте душкой.
– А вы?
– А я посмотрю, действительно ли ничего нельзя сделать. Адью!
Стены и потолок центрального холла лгали, будто выпирают из скальной толщи на поверхность. Зато прямо над головой разворачивалась феерия. Полосатый желто-коричнево-багровый шар с родимыми пятнами атмосферных вихрей медленно поворачивался, отбрасывая резкую тень на искрящуюся алмазную россыпь тонкого внутреннего кольца. Там и сям среди неподвижных звезд плыли горошины лун Роя, круглые и не очень, по-разному освещенные оранжевым солнцем, и бледной полосой через все небо тянулось внешнее кольцо космической пыли. Чпок! – раздавалось через неравные промежутки времени, и на холмистой равнине между зрителем и близким горизонтом на миг возникала вспышка и поднимался фонтанчик быстро оседающей пыли. Чпок! Чпок!