Рано или поздно внешняя заградительная линия подступит к Хуторскому центру вплотную и тогда… О том, что будет с Хутором тогда, думать не хотелось.
Борис прислушался к своим ощущениям: жаль ли ему уезжать отсюда? Ну хотя бы немного жаль? Малая родина как-никак, мать ее?
Нет! Никакой щемящей тоски. Ни малейшего сожаления.
А, может, ему должно быть стыдно удирать, подобно крысе с тонущего судна, оставляя односельчан, обреченных на агонию в несколько тяжелых лет?
Ничего подобного! Стыдиться было нечего. В конце концов, его присутствие в Хуторе ничего не решало. Как и его отсутствие.
И сейчас была только радость. Только надежда. Только счастье: выр-вал-ся!
Хотелось одного: поскорее убраться отсюда и всё забыть. Хотелось с головой окунуться в новую жизнь, которая сулила такое, о чем даже не мечталось в жизни прошлой.
У обочины перед открытыми воротами внешних заграждений их уже ждал вооруженный патруль. Хуторские пограничники. Два человека, собака. Пес заливался лаем. Люди молча, исподлобья, смотрели вслед удаляющейся хэдхантерской колонне. Такими взглядами, наверное, провожает уходящее войско группа прикрытия, которой отступить уже не суждено. Так смотрят смертники, чья смерть неизбежна, но непозволительно долго растянута во времени.
Люди у обочины оставались, и не были этому рады.
Борис отвел глаза. Он уезжал.
Ну всё, наконец-то! Проехали внешние ограждения. Закрылись завесой пыли от хмурых взглядов хуторских погранцов.
Борис вздохнул с облегчением. Вряд ли ему когда-нибудь захочется сюда вернуться.
Сразу за Хутором разведывательный броневичок оторвался от колонны и скрылся из виду. Остальные машины продолжали движение в прежнем темпе, ориентируясь на скоростные возможности грузовой фуры и тресовозок.
Бронетранспортер немилосердно трясло по старой раздолбанной трассе. Под колесами зеленела пробившаяся сквозь потрескавшийся асфальт трава.
Хуторской границы больше не было видно. Теперь путь лежал к другой границе. К условной, никем и ничем не обозначенной границе цивильных поселений, за которыми лежали дикие земли. Необъятные охотничьи угодья для хэдхантерских групп. Нужно только проехать буферную зону мертвых Хуторов и заброшенных сельхозугодий. Зону запустения, тревоги, опасности и безнадеги. Зону, внушающую мрачные мысли и неприятные воспоминания о не столь уж далеком прошлом.
Борис смотрел на плодородные поля, ставшие теперь пустынной целиной и на разрушенные фермы, некогда являвшиеся частью Хуторов. Он вспоминал, как все начиналось… Как кончалось то, что было прежде.
Финансовые кризисы накатывали волна за волной. И, в конце концов, именно они поставили цивилизацию на грань уничтожения.