Все утро и отчасти вторую половину дня мы провели, беседуя с обитателями довольно тесной общины, где проживала Таня Джексон. Этот примыкающий к базе жилой район был населен трудовым людом, и более чем в половине домов, куда мы стучались, никого не было.
Я стоял на парадном крыльце кирпично-дощатого домика и разговаривал с женщиной лет сорока, как вдруг увидел, что ко мне трусцой спешит Сэмпсон. Что-то произошло.
— Идем со мной, Алекс! — крикнул он. — Идем скорее! Ты срочно мне нужен.
Я догнал Сэмпсона.
— Что случилось? Что ты узнал?
— Что-то непонятное. Может, просто ошибка, — отвечал он.
Вместе мы дошли до другого деревенского домика. Сэмпсон постучал в дверь, и почти тотчас на пороге появилась женщина. Она была невысокой, однако весила никак не меньше восьмидесяти килограммов, может, даже все сто.
— Это мой напарник, детектив Кросс. Я уже упоминал о нем. Это миссис Ходж, — представил он нас друг другу.
— Меня зовут Анита Ходж, — сказала женщина, пожимая мне руку. — Рада с вами познакомиться. — Она глянула на Сэмпсона и ухмыльнулась: — Да, верно — вылитый Мохаммед Али в молодости.
Миссис Ходж повела нас через общую комнату, где двое мальчишек смотрели фильм и одновременно играли в видеоигры. Потом по узкому коридору повела в спальню.
В этой комнате мы увидели мальчика лет десяти. Он сидел в инвалидном кресле на колесах, которое было придвинуто к компьютеру фирмы «Гейтуэй». Позади него на стене висело дюжины две глянцевых фотографий с портретами бейсболистов высшей лиги.
Наше вторжение его разозлило.
— Ну что еще? — огрызнулся он. — Убирайтесь. Не видите — я работаю?
— Это Роналд Ходж, — сказал мне Сэмпсон. — Роналд, это детектив Кросс. Я говорил тебе о нем, когда мы разговаривали в первый раз.
Мальчишка кивнул, но ничего не сказал, просто сердито посмотрел в мою сторону.
— Роналд, ты бы не мог повторить нам свой рассказ? — попросил Сэмпсон. — Нам очень важно его услышать.
Парень вытаращил глаза:
— Я уже рассказывал другим полицейским. Мне все это осточертело. Все равно никому дела нет до моего мнения.
— Роналд, — сказала мать, — ты прекрасно знаешь, что это неправда.
— Пожалуйста, расскажи мне, — обратился я к мальчику. — Твое сообщение может оказаться очень важным. Я хочу услышать его из твоих собственных уст.
Мальчик насупился и продолжал мотать головой, но не отрывал глаз от меня.
— Другие полицейские не считали это важным. Козлы!
— Роналд! — строго сказала мать. — Перестань грубить. Ты знаешь, я не люблю таких выражений. И такого отношения — тоже.
— Ну, ладно, ладно, — примирительно сказал он. — Расскажу еще раз. — И принялся рассказывать о той ночи, когда была убита Таня Джексон, и о том, что видел. — Я засиделся допоздна. Сделал вид, что лег, а сам играл на компьютере. — Он замолчал и посмотрел на мать.