Исходя из того, что по душу одного беззащитного старика явилось сразу трое магистров, о чем-то неладном они все-таки подозревали и готовились к визиту заранее. Однако отсутствие прикрытия позволяет предположить, что маги, скорее всего, боевые. Не обычные кабинетные крысы. Да, точно — вон, жезл торчит у одного из-под сломанного локтя. Даже странно, что его не… ах, все-таки сломали? Ну тогда пусть торчит и колется «светлому» в израненный бок.
Да, чужаки меня сейчас не волнуют — гораздо важнее выяснить, что там с Модшей.
В ответ на мой вопросительный взгляд стоящие над телами насмы только пожали плечами. Равнодушно, потому что их это уже не касалось, и очень неопределенно. Дескать, как хочешь, так и понимай.
Я уже начал хмуриться, собираясь напомнить свои права, но Лог, похоже, понял из их молчания гораздо больше, потому что, не говоря ни слова, скользнул в соседнюю каморку. Порылся среди обломков, отодвинул в сторону сорванную с петель дверь и, достав оттуда невесомое старческое тело, до пояса укутанное в ветхое одеяло, аккуратно вынес.
Модшу в этом коконе из изорванных тряпок я узнал не сразу. На его лице, изрезанном щепками, запеклась свежая кровь, такие же бурые пятна виднелись на одеяле и, чего я сразу не заметил, даже на полу, возле порога. Его веки были наполовину открыты, остекленевшие глаза смотрели в потолок, сморщенный рот приоткрылся, будто старик в последний миг пытался закричать или позвать на помощь, но не успел. Впрочем, если бы даже у него что-то получилось, то торчащий в спине нож всяко не оставил ему шансов. И теперь в этом скукоженном, ссохшемся от времени и одряхлевшем теле, жившем лишь благодаря моей давней прихоти, не осталось даже крохотной искорки, которая давала бы надежду на возрождение.
Когда я поднял взгляд от старого друга и посмотрел на застывших возле чужаков насмов, они ощутимо вздрогнули. А потом, повинуясь выразительному жесту, дружно кинулись поднимать свернутый набок тяжелый стол, чтобы Лог мог уложить на него мертвое тело. После этого они так же дружно отступили в сторону, не сводя с меня напряженно-выжидательного взора, но я уже не обращал на них внимания. Только провел недрогнувшей рукой по лицу Модши, закрывая ему веки. Затем мельком оглядел разноцветные лужи от эликсиров на полу, взял с полки одну из пробирок и, равнодушно разбив ее об пол, очень тихо приказал:
— Приведите «светлых» в чувство. Я буду с ними говорить.