— Ты меня слышишь, малыш?
Голос слегка встряхнул мальчика.
— Я слушаю тебя, мама. Я всегда тебя слушаюсь. Я…
— Ты мой любимый сыночек.
— Я люблю тебя, мама.
— Знаю, малыш. И я люблю тебя очень-очень. А дедушку своего ты любишь?
Мальчик знал, что должен ответить. Дедушку он тоже любит, но… Поэтому он секунду колебался, прежде чем произнести:
— Я его люблю, мама.
— Тогда слушай меня и запоминай. Он сейчас очень нуждается в том, чтобы ты почаще это говорил.
— Почему нуждается, мама?
— Пообещай, что выполнишь мою просьбу.
Мальчик поднял глаза. В целом он отчетливо видел лицо мамы, ее глаза, нос, рот, но каждый раз, когда пытался сосредоточиться на чем-то одном, очертания начинали расплываться и удаляться.
— Обещаю, — прошептал он.
— И еще пообещай мне…
— Что, мама?
— Немедленно просыпайся, малыш.
— Но я…
— Просыпайся сейчас же. Он идет из леса.
Его с силой тряхнули. В полутьме мальчик увидел фигуру, как по волшебству, выныривающую из леса. На секунду фигура, порождение долгой лесной памяти, застыла на месте, а после направилась к нему. Раздался шум шагов.
Мальчик замахал руками, отгоняя дым костра, но дым уже проник в глаза и они начали слезиться. Ко времени, когда он их утер, призрак подобрался вплотную. Фигура нагнулась. Руки, словно ветви деревьев, сгребли мальчика в охапку и подняли с земли. Угли костра испускали слабое свечение. В их красновато-оранжевом свете ребенок различил дедушкино лицо.
— Деда, ты вернулся!
— Как долго меня не было?
— Не знаю, деда. Я спал.
Мальчик взглянул в сторону болот, ища на горизонте отблеск грядущего рассвета, но до утра, судя по всему, было еще далеко. Луна бледным призраком висела над далекими осинами.
— Где ты охотился?
Дед пробурчал что-то вроде того, что нигде не охотился, и, переступив через кострище, направился к месту, где рос камыш. Тот расступился перед ними. Под ногами деда зачавкала мокрая земля.
Мальчик на его руках чувствовал себя так, словно застрял в ветвях гигантского дерева, которое вот-вот рухнет под ударами обезумевшего дровосека. Старик сделал еще шаг, и мальчик почувствовал легкие уколы осоки.
— Куда ты идешь, деда?
— Надо перебраться на другой берег, — тихо ответил старик.
— Перебраться через болото?
— Да.
— Зачем?
— Там есть место, где я жил, когда попал в родные места. Покинутая стоянка, лагерь посреди леса. Я бывал в таких лагерях, но в этом уже никто не жил. Я решил, что смогу оставаться там. Никого там не будет, только я и деревья. Никаких заключенных, охранников, волков… Только осины и березы… Даже девушки в лесу не надо…
Изо рта старика вырвался приглушенный стон, но последние его слова успокоили мальчика. Он решил, что дед рассказывает очередную сказку, и крепче прижался к его груди.