Он подошел к Климу и, схватив его за грудки, поставил на ноги.
— Эй вы, развяжите его!
Переводчик, смуглый мальчишка в линялых армейских шортах, что-то сказал охранникам, и те перерезали веревку на запястьях Клима.
— Спасибо! — растроганно проговорил он, пытаясь размять онемевшие ладони.
Фернандо пнул стоявшую на полу консервную банку.
— Я тебя сам на цепь посажу! Ты у меня в кочегарке будешь работать вместе с китайцами! Пошли отсюда!
Снаружи их поджидали охранники с зонтами наготове.
— Сейчас едем к Михаилу Бородину, — объявил Дон. — Его прислали из Москвы, чтобы он служил главным политическим советником Сунь Ятсену. Будешь мне переводить! И попробуй только снова удрать — я тебе самолично все ребра переломаю. Понял?
— Понял, — кивнул Клим. — Я твой должник.
— Что ты сказал Даниэлю Бернару? — спросил он, когда они сели в лодку и отплыли от Дашатоу.
— Я дал ему честное слово, что ты не вернешься в Шанхай и не будешь трепать о том, чем мы тут занимаемся, — отозвался Дон. — Мы едем во Владивосток, мой мальчик! Большевики хотят устроить революцию в Китае, а для нас это возможность заработать хорошие деньги на перевозках и человеческой глупости.
Час от часу не легче! Ладно, сейчас не время спорить. Главное — убраться подальше от Даниэля Бернара.
Дождь прекратился, и сквозь низко идущие облака, показалось ярко-синие небо.
— Какого черта ты сбежал с Вампу? — проворчал Дон Фернандо. — Ведь я хотел познакомить тебя с полезными людьми в штабе Сунь Ятсена. Ты что, не понимаешь, какой шанс ты упустил?
— Дон, я пять лет провел в стране, где шла гражданская война, — поморщился Клим. — Я досыта нахлебался всего этого…
— Ты просто не на той стороне оказался! — рассмеялся Фернандо. — Если бы у тебя были мозги, ты бы принял сторону красных, а не белых.
Моторная лодка подплыла к берегу, и вслед за Доном и его телохранителями Клим выбрался на кособокую пристань.
— Пойдем пешком — тут недалеко, — сказал Фернандо.
Они направились вверх по залитой водой улице. Вокруг не было ни души, на лавках висели замки, а окна были заставлены деревянными ставнями.
Климу показалось, что на одной из крыш мелькнула черная тень. Он посмотрел наверх из-под ладони и чуть не споткнулся о труп с рассеченной шеей. Рядом лежали еще трое… Ручьи, текущие по мостовой, были красны от крови.
— Что за… — ругнулся Дон Фернандо, поскользнувшись на человеческих мозгах.
— Хозяин, надо уходить! — побелев, сказал один из телохранителей.
Они бросились в узкую улочку, полутемную из-за бесчисленных рекламных полотнищ и тростниковых навесов над окнами. В глубине улицы что-то двинулось, и в ту же секунду раздалась пулеметная очередь. Оглушительное эхо загремело, как в колодце; вывески, разбитые в щепы, повалились, цепляясь одна за другую.