Но Клим твердо решил вернуться в Шанхай.
— Что мне с ним делать? — жаловался Дон Святой Деве. — Если я не отвезу его в Шанхай, он проберется на пароход с кули, подхватит заразу и опять начнет помирать. Ты же видела: от него только кожа да кости остались — он без меня пропадет.
Напрасно Фернандо крестился и посылал в потолок воздушные поцелуи: Святая Дева ему не отвечала.
— Ну тогда я тоже поеду в Шанхай! — решил Дон. — Только учти: там от моего благочестия ничего не останется.
На рассвете Даниэль подъехал к Дому Надежды и, трижды просигналив, стал дожидаться Аду. Через минуту она выскочила из ворот и бухнулась на переднее сидение:
— Доброе утро, сэр!
На нее нельзя было смотреть без умиления. Вкуса у нее не было совершенно: она не ценила своего главного богатства — юной прелести и изо всех сил старалась подражать киноактрисам. Брови ее были выщипаны в тонкую линию, губы подкрашены красным канцелярским карандашом, а на шее болтался розовый атласный бантик. Даниэль видел его на подарочной коробке, которую преподнесли Эдне ее подруги.
— Так куда мы едем? — спросила Ада и, достав из кармана леденец, сунула его за щеку. В машине нежно запахло мятой: предусмотрительная Ада явно готовилась к поцелуям.
Даниэль покосился на ее острые коленки под слегка помявшейся юбочкой.
— Сейчас вы все сами увидите, — пообещал он.
Несмотря на ранний час, на улицах то и дело попадались китайские студенты в традиционных длиннополых халатах. Кто-то тащил свернутые знамена, кто-то расклеивал плакаты; многие собирались у кухонь разносчиков и что-то деловито обсуждали.
— И чего им мирно не живется? — недоумевала Ада. — Если бы у меня были богатые родители, которые могут заплатить за учебу, я бы сидела тише воды ниже травы.
Даниэль вырулил на узкую улицу, с одной стороны которой тянулась живая изгородь, а с другой — бесконечный ряд китайских домов с черепичными крышами.
Ада разглядела среди ветвей лакированное крыло и аж подпрыгнула на сидении:
— О господи, это же аэродром! Мы аэропланы будем смотреть?
— Не только, — отозвался Даниэль.
Он подвел машину к воротам из тонких бамбуковых стеблей, переплетенных проволокой. Сторож торопливо распахнул створки, и, зашуршав гравием, автомобиль покатил вдоль летного поля.
Ада прилипла к стеклу, во все глаза глядя на аэропланы.
— А нам можно подойти поближе? Ой, вот бы засняться рядом! Я бы такую фотокарточку до самой смерти хранила!
— Потом сфотографируетесь, — с улыбкой отозвался Даниэль. — Сегодня мы полетим в Сучжоу.
— То есть как?.. — ослабевшим голосом произнесла Ада. — Мы же… я же…