— Что у вас произошло? — спросил Даниэль, оглядываясь на Клима.
Тот нервно рассмеялся.
— Небольшое представление. Мы, когда делали радиоспектакли, изображали звуки взрывов при помощью карбида кальция. Сейчас пришлось сделать то же самое. А где Нина?
— У Валдаса, — отозвался Даниэль.
Клим с облегчением вздохнул. Уму непостижимо — как они смогли провернуть эту операцию? Ему все еще не верилось, что все закончилось хорошо.
Въехав на территорию Посольского квартала, машина подкатила к воротам советского полпредства, где уже собрались журналисты и фотографы.
Даниэль высадил Клима и Янека.
— Узнайте, что происходит, а я пока отвезу судью.
С бьющимся сердцем Клим подошел к взволнованной толпе.
— Не напирай! — орали красноармейцы, стоявшие на часах.
— Где находятся Фаня Бородина и остальные подсудимые? — выкрикнули из толпы по-русски.
— Ничего не знаем!
Клим и Янек протолкались к воротам и, показав пропуска, вошли на территорию полпредства.
На крыльце дома со львами их встретил незнакомый человек во френче:
— Товарищ Бородина и ее спутники были здесь, но уже уехали.
— Куда? — изумился Клим. — Они должны быть здесь!
— Сожалею, но я не в курсе.
— А где Валдас?
— Тоже уехал.
— А Левкин?
— Все прежние сотрудники полпредства эвакуированы в СССР.
Клим схватил его за плечи.
— Да вы что, издеваетесь?! Куда вы их дели?!
Оттолкнув человека во френче, он вошел в здание и отправился по комнатам, рывком распахивая двери. Примчалась охрана и, заломив Климу руки, вышвырнула его за ворота.
Он стоял в гомонящей толпе и смотрел на ограду, похожую на частокол из копий. Нину куда-то увезли, не дав ему с ней поговорить… Но ведь это невозможно! Левкин давно понял, что они не просто друзья!
«Мы всего лишь разминулись, — в смятении думал Клим. — Чжан Цзолинь сейчас готов перевернуть весь город, лишь бы разыскать подсудимых. Их где-то спрятали, и это правильно… Надо найти нужный адрес!»
Клим бросился к немецкому посольству, но и там ничего не добился: один за другим он называл псевдонимы Даниэля Бернара, но охранники отвечали, что понятия не имеют, кто это такой.
В течение двух недель Клим метался по городу в безуспешных попытках отыскать Нину.
Он страшно жалел, что устроил безобразную сцену в полпредстве, и теперь его даже на порог туда не пускали. Впрочем, Клим понимал, что ему никто не скажет, где скрывается его жена. Весь Пекин был оклеен портретами продажного судьи Хо Цуна и освобожденных им политических преступников — за их головы была обещана баснословная награда.
На Клима напала черная тоска: теперь он безвылазно сидел в номере «Сентрал-отеля» в нелепой надежде, что кто-нибудь позвонит ему. Несколько раз он напивался до бесчувствия, потом тяжело болел, потом часами бродил по городу, плохо понимая куда и зачем он идет. Все случившееся казалось ему затянувшимся бредом.