Трое голоногих мальчишек в скаутской форме строили на ковре крепость.
— Куда ты суешься? — кричал один из них по-английски. — Это же крыша! Сейчас все из-за тебя упадет!
— Ничего не упадет! Ма-а-ам! Ну скажи ему!
Под роялем две бело-рыжие борзые глодали огромную кость — каждая со своей стороны.
— Сюда, пожалуйста, — поклонился слуга, пропуская Нину в комнату.
Тамара сидела в кресле, обложенная вышитыми подушками. Рядом в узорчатой клетке прыгали маленькие разноцветные попугаи.
— Нина Васильевна? Очень приятно! — произнесла Тамара, протягивая ей бледную сухую руку. — А меня называйте без отчества — я от этого совсем отвыкла.
У нее были белые, совершенно седые волосы и молодое, но сильно исхудавшее лицо — от былых ямочек на щеках не осталось и следа. Голубое шелковое платье подчеркивало бирюзовый цвет глаз, а запястье украшала нить жемчуга — видно, очень дорогого.
— А ну, ребятки, брысь отсюда! — велела Тамара детям. — Роджер, забери своих псов, а то они мне все ковры перепачкали. Выпьете со мной кофейку, Нина Васильевна?
Тамара задавала вопросы, а Нина рассказывала о себе так, как это делал Клим, — подшучивая над собой и обстоятельствами. В ее жизни не было несчастий — только приключения. Пришлось удирать от большевиков через всю Россию? О да, это было незабываемая поездка! Всю дорогу Нина лечилась голоданием и принимала грязевые ванны — говорят, они очень полезны для здоровья. Общество в теплушках подобралось самое изысканное: московские профессора, офицеры Генштаба, оперные певцы и предводители дворянства. Все любезно помогали друг другу давить вшей и проклинать революцию.
Тамара с интересом слушала Нинины истории. Ее отец, служивший в Русско-Китайском банке, вывез ее из России двадцать лет назад, и она имела смутные представления о том, что творилось на родине.
Нина рассмешила ее до слез, рассказывая о камбале, которую она купила на рынке во Владивостоке. Рыба выпрыгнула из ее корзины и улетела под прилавок, и Нина целый час пыталась ее достать.
Это действительно очень «весело», когда твой ужин удирает от тебя, весь рынок покатывается со смеху и дает советы, а ты чуть не плачешь, потому что другой еды у тебя нет и денег тоже — ни копейки. Впрочем, о таких подробностях лучше было не упоминать.
— Вы говорите по-английски? — спросила Тамара.
— Немного, — призналась Нина. — Но русский акцент все портит.
— Считайте его не недостатком, а изюминкой. Лично мой акцент никого не смущает.
Еще бы он смущал! Если ты живешь в роскошном особняке и имеешь такого мужа, как Тони Олман, можно говорить хоть с марсианским акцентом.