Буквально минут через десять Анин получил доказательства того что, ошибся.
Девушка, свернувшаяся калачиком в углу между передней комнатой и шкафом, закупорившим кухню, дернулась и закричала.
Мощный, во всю силу легких, истошный крик.
Трое парней и молодая женщина вскочили на ноги. Сурта направил ружье в окно. Анин сначала задержал взгляд на видимой части двора, затем, посмотрев на Маверик, все понял.
Девушка стала жертвой кошмара. Она приняла сидячее положение. Крик оборвался, как только она полностью проснулась. Анжела затравленно осмотрелась, увидела лица своих одногруппников, и едва не заплакала то ли от облегчения, то ли от возвращения в прежнюю реальность.
— Твою мать… — процедил Сурта. — Так мы только внимание к себе привлечем.
В течение следующей минуты они следили за окнами и прислушивались, не даст ли о себе знать богомол. Как он отреагирует на шум в доме?
Однако признаков насекомого не было.
Сергей Анин посмотрел на девушку, на побледневшее, влажное лицо и спросил:
— Привиделось что?
Маверик кивнула, облизнув губы.
— Да, — она слегка поморщилась.
Ее вопль как будто еще стоял у них в ушах. Некое равновесие, возникшее благодаря уходу темноты, оказалось нарушено.
Анжела Маверик ерзала, сидя на полу, и Донской, не глядя на нее, заявил:
— Ну что, друзья-приятели? Я знаю, чего нам всем хочется. Давайте решать наши проблемы, пока тихо. Кустики далеко, придется идти в нишу. Давайте сходим каждый по разу.
Донской направился туда первым, за ним — Олег Сурта.
Анин закрыл глаза и незаметно, как бы обхватив голову руками, приложил руки к ушам, когда пришел черед девушек.
Начинался новый день.
3
Солнце взошло уже несколько часов назад.
Единственный плюс прошедшей ночи — прохлада — сходил на нет. Чем дальше, тем наглее отвоевывала духота свои вчерашние права.
Богомол по-прежнему, спустя столько времени после рассвета, не давал о себе знать. Молодые люди прислушивались к тишине вокруг дома, к робкому пению какой-то одинокой птицы в лесу и ждали. Рано или поздно что-то ведь должно произойти.
Анжела Маверик, которую молчание давило, как нечто материальное, прошептала:
— Послушайте, вы не думаете, что этой мерзости нет возле дома? Она просто взяла и упорхнула отсюда и теперь далеко?
Идея притягательная, подумал Анин.
Маверик, словно ободренная отсутствием быстрых категорических возражений, добавила:
— Чего этой твари ждать? Мы ведь можем сидеть здесь очень долго.
Донской ухмыльнулся и покачал головой.
— Богомол тоже может сидеть в кустах за домом очень долго. Может дольше, чем ты думаешь.
Его поддержала Ольга Сурта, ее голос переполняло сожаление: