С улицы послышалось тарахтение мотоцикла. Это вернулись с работы родители Цыгана.
Отец Сашки Цыгана Павел Максимович Непорожний, смуглый и черноволосый, с едва заметной сединой, с широкими плечами и могучими мозолистыми руками, не был лодырем. Люди с такими руками, как правило, лодырями не бывают.
И в колхозе не плелся в хвосте (за что его и выдвинули в бригадиры), и у себя дома хозяйствовал исправно. Хата стояла как игрушка, деревья в саду аж гнулись от плодов, на огороде чего только не было! А большой каменный погреб был похож на станцию метро.
Мать — Ганна Трофимовна Непорожняя, русоволосая голубоглазая красавица, — была похожа на своего мужа. Такая же домовитая и работящая. И на свиноферме, и дома по хозяйству работала, не зная усталости.
Единственное, что не очень устраивало их сына Сашку Цыгана, — это то, что родители и от него требовали такой домовитости.
Но, в двенадцать лет и имея бурный темперамент заводилы и атамана, разве очень хочется возиться на огороде или в саду? На этой почве между старшим и младшим поколениями Цыганов возникали конфликты.
«Ага! — обиженно почесывался после них Сашка. — Занимайся хозяйством, занимайся хозяйством. А как к мотоциклу, то: «Отойди! Не трогай!.. Пусть вам Бровко хозяйничает после этого!»
Поэтому, как вы понимаете, для Сашки Цыгана выигрыш «Запорожца» имел еще и принципиальное внутрисемейное значение.
«Что мне теперь ваш мотоцикл! Ха-ха! У меня машина!»
Родители не сразу сообразили, что к чему.
А когда поняли, не сразу поверили. И только когда им были показаны и билет, и газета, мать закричала «ой!» и ударила руками по коленкам, а отец радостно захохотал:
— Смотри!.. Правда!.. Выиграли!.. Вот, малышня. Машину выиграли. Это же надо…
В это самое время вернулись и Марусиковы родители — папа Семен Семенович Байда и мама Байда Мария Емельяновна.
Семен Семенович был колхозным бухгалтером.
Большинство людей при слове «бухгалтер» почему-то представляет себе худого, лысого, в очках в металлической оправе человека.
Семен Семенович всем своим видом опровергал такое представление. Это был круглолицый, румяный, всегда улыбающийся здоровяк.
Мария Емельяновна, симпатичная веснушчатая блондинка, работала в отделение связи, то есть на почте.
Хозяйство они вели не так безупречно, как Непорожние. И хата у них была не такая аккуратная, и в саду, и на огороде не тот порядок, и погреб был похож не на станцию метро, а на лесную землянку.
Почти одновременно с Байдами появились и родные Журавля.
Я говорю «родные», потому что из родителей в наличии была только мама, Катерина Ивановна Сырокваша, да еще бабушка Гарпина Ульяновна Сагайдак. Папа, Поликарп Степанович Сырокваша, куда-то подался искать беззаботной молодецкой жизни, еще когда маленький Журавль не умел и говорить. Поэтому слово «папа» Журавль так никогда и не произнес…