Он вспомнил Бушуева, у которого несколько лет назад сам стажировался. Тот, как говорится, чекист милостью божией, передал ему запас таких тонкостей, научить которым не сможет никакая школа. Степанов особенно поднабрался опыта у Бушуева, когда выезжал с ним по делу К. По вечерам, в гостиничном номере, они прорабатывали мысленно различные ситуации, выстраивали несколько вариантов предстоящего назавтра разговора, распределяли между собой роли, тактику поведения.
Бушуев работал творчески, и он убедил Андрея Михайловича на практике, что главное для розыскника — анализ. Он тогда дал прочувствовать Степанову и навсегда заложил в него понимание того, что в их деле недопустима даже малейшая небрежность, неаккуратность и преждевременность выводов, особенно в работе с документами, за которыми всегда стоит судьба человека. И если работа эта проведена толково — человек предстает по бумагам, как живой. Сейчас, пролистав материалы по делу Тарасевича, Степанов почувствовал, что Волков — парень не без способностей: цепкость на детали, дар сопоставлять почти неуловимое и анализировать убеждали, что со временем из него выйдет ценный оперативник; оформлено все было на хорошем профессиональном уровне.
Документы, подготовленные Волковым, доказывали, что Тарасевич чист и к сотрудничеству с карателями не был причастен. Потому-то и вспомнился сейчас Бушуев, что любил он говорить в подобных случаях: «Наша работа не бывает напрасной, оправдать живую душу — это тоже результат!»
С этим-то Степанов был согласен. Неудовлетворенность же его шла от сознания, что сколько они с Алексеем Волковым потратили времени на доказательство невиновности невинного, настолько продлилось где-то время ненаказанности зла. Конечно, Степанов понимал, что невозможно постоянно попадать в десятку, отклонения закономерны. Как бы там ни было — а Волков молодец. Сработал не зря.
Только он собрался пригласить стажера, чтоб сообщить ему это, как самого позвали к аппарату ВЧ. Звонил коллега из Минска Костя Голуб, с которым Степанов был знаком по Высшим курсам КГБ.
— Андрей, — сказал он после обмена приветствиями, — поздравляю тебя: ваш Борисенко оказался тем, кого ищем. Сослуживцы по одиннадцатому батальону опознали его по фотографиям. Да, говорят, это Жорик Борисенко. Придется потрудиться...
Сообщение Голуба обрадовало. Значит, интуиция не обманула его с этим Борисенко.
* * *
Мастер нижнего склада лесопункта Григорий Иванович Борисенко, крепко сложенный мужчина, почти в сажень ростом, неторопливо совершал в конце смены обход склада. Заметно было, что делает он это неохотно, по обязанности. Мастер никому не делал замечаний, ни с кем не вступал в разговоры.