— О чем у вас доклад?
— О борьбе оптимизма и пессимизма в лирике Теннисона, — сказала Мерион.
— Ну, так пошли. Послушаем его.
Если Вик и объяснял оставшимся трем студентам, что такое Год Промышленности, он был предельно лаконичен: когда Робин и Мерион Рассел вернулись в кабинет, там уже было тихо. Вик листал сборник Теннисона, а студенты смотрели на него, как кролики на великолепного горностая. Вик бросил взгляд на вошедшую Мерион, но, как Робин и предсказывала, не узнал ее.
Мерион стала монотонно и тихо читать свой доклад. Все шло гладко до тех пор, пока она не сказала, что строка из «Локсли Холл» — «Пусть огромный мир помчится по желобкам перемен» — напоминает нам о железных дорогах викторианской эпохи. Вик поднял руку.
— Да, мистер Уилкокс? — сказала Робин так приветливо, как только смогла.
— Наверно, он думал скорее о трамваях, чем о поездах, — заметил Вик. — Колеса поезда не ездят по желобкам.
Саймон Бредфорд звонко рассмеялся, но, перехватив взгляд Робин, тут же пожалел об этом.
— Вам понравилось предположение, Саймон? — спросила Робин.
— Ну… — протянул он. — Трамваи, на мой взгляд, не слишком поэтичны.
— В той книге, которую я читала, говорится об эпохе железных дорог, — защищалась Мерион.
— В какой книге? — уточнила Робин.
— В одной критической книжке. Теперь уже не помню, в какой именно, — откликнулась Мерион, быстро просматривая свои записи.
— Всегда записывайте, какой вспомогательной литературой вы пользовались, — сказала Робин. — Это хоть и мелочь, но очень интересная. Когда Теннисон писал это стихотворение, он находился под впечатлением того, как колеса поездов бегут по желобкам. — И она зачитала сноску из лонгменовского аннотированного издания — «Когда я первый раз ехал на поезде из Ливерпуля в Манчестер в 1830 году, я думал, что колеса бегут по желобкам. Была темная ночь, а на станции вокруг поезда собралась такая толпа, что колес я не видел. Тогда-то я и написал эту строку».
На сей раз засмеялся Вик.
— Что ж, выходит, он ошибся?
— Так каков же будет ответ? — спросила Лаура, увлеченная литературой девушка, которая на семинарах записывала за Робин каждое слово. — Это поезд или трамвай?
— Либо одно, либо другое, — ответила Робин. — На самом деле неважно. Продолжайте, Мерион.
— Погодите, — вмешался Вик. — И то и другое быть не может. «Желобки» — это… как вы ее называли?.. метонимия?
На студентов его замечание произвело сильное впечатление. А Робин была тронута тем, что Вик запомнил ее слова, и поправила его даже с некоторым сожалением.
— Нет, это метафора. «Желобки перемен» — типичная метафора. Мир, мчащийся сквозь века, сравнивается здесь с чем-то, что движется по железным рельсам.