Но самый большой недоумок, конечно, Уилли. Половину того, о чем идет речь, пропускает мимо ушей, а потом вклинивается, комментируя то, о чем уже все успели позабыть. Многие из «ощущений» по поводу развития сюжета просто абсурдны. Так, девушку непременно надо похищать днем, когда она выходит прогуляться. «Чего-чего, а ночных съемок я делать не буду». Когда что-то отвлекает его внимание, Кон обводит сидящих за столом ненавидящим взглядом: видите, мол, я всей душой против этого. Боб Суинк, один из членов уайлеровской «банды», посмеиваясь, кивает: «Согласен», — и не привносит от себя ровно ничего. Не то чтобы метод Уайлера был совсем уж никудышен; он, мне думается, попеременно смахивает то на Румпельштильцхена из сказки братьев Гримм, то на Сократа: дремлет-дремлет, а время от времени попадает прямо в яблочко. И безошибочно устраняет из диалогов все лишнее. И в конце концов это выводит из себя Терри и Сам: она выглядит усталой и скучающей, а Терри начинает крутить динамо, по-идиотски, с акцентом Томми Стила, принимаясь произносить реплики, с невозмутимым видом продолжая смотреть в лицо Уайлеру.
Когда съемочный день закончился, я уединился с Терри в машине Сам и втянул его в долгий разговор. Чем лучше я его узнаю, тем больше он мне нравится. Он рассказывал о ней («Мы ведь, знаете ли, с ней жили. Не забавно ли: она постоянно исправляла мое произношение»). Он хотел, чтобы его партнершей была Сара Майлз.
— На пробах я проиграл с ними обеими один и тот же эпизод. Сара была великолепна, Карл Форман так и сказал Франковичу, но тот и слышать не хотел.
Терри также считал, что роль Миранды могла удаться Джули Кристи.
Вечер провел с Джадом: ищем квартиру для Сюзанны. Надо поставить его в известность о том, что Сам ненавидит Сюзанну, а к нему самому относится с недоверием. Это не просто, поскольку он принимает новость близко к сердцу; но, с другой стороны, здесь едва ли не все обитают в тумане ошибочных представлений об окружающих. И в центре этого тумана Сам, чьи холодность, недоверчивость и страх перед всем и вся — на грани патологии. У нее странная привычка смотреть на вас без малейшего выражения: черта с два удостоитесь вы у нее какой бы то ни было ре акции. И так она обходится решительно со всеми.
Теперешняя любовница Терри — очень миленькая француженка Анни Фарже, лидирующая субретка на здешнем телевидении. Он в своем репертуаре: на людях обходится с ней по-свински, в лицо называя «моей французской подстилкой», а она в ответ только морщит свою обезьянью мордочку и награждает его поцелуем. Терри живет в согласии с каким-то неведомым, им самим изобретенным стилем существования: несет все, что приходит в голову, делает что вздумается, словно Гамлет, только без невротических угрызений: неизменно в белой рубашке, без галстука, напружинившись, оседлав гребень волны.