Короче говоря был тогда шанс наклонить турок, но видимо не решились.
Николая больше интересовало другое: кто эти странные пришельцы? Меньшиков понятно правды не скажет, но хитрый император получает информацию из разных источников.
Николай Романов откинулся в кресле - Шива же покрытая множеством покрывал, и в обильно украшенных драгоценностями сандалиях, исполняла очень красивый и плавный индийский танец.
Играл целый оркестр, искусно скрытый за густыми зарослями лиан в оранжерее Зимнего дворца - он извлекал звуки словно армия джиннов из исполинской лампы Аладдина.
Неувядаемая девчонка, эта храмовая танцовщица и богиня в одном лице постепенно и не спеша избавлялась от своих полупрозрачных и разноцветных покрывал. Это выглядело чарующее. Царь опять отвлекся на неё и забыл об государственных делах.
Что-то в ней - дьявольское, когда невозможно противиться искушению даже особе с устойчивой формой психики.
Следишь за её движения, за переливами мускулатуры и не можешь оторваться. А кожа - почти черная, но при этом отражает свет словно зеркало.
Вот уже и груди обнажились, каждый сосок словно спелая клубничка, а благовония от девчонки повеяли куда сильнее...
Последним движением красавица избавилась от сандалий...
Пара крепостных мальчишек-слуг в нарядных ливреях, но почему-то босиком разбросали из корзины уголья. Девушка легко ступая на них голой подошвой, пела хрустальным голосочком. Затем и сами мальчики были вынуждены шагать вслед за ней. Огрубевшие, мозолистые подошвы огольцов обжигали угольки, заставляя взбухать маленькие волдыри. Подростки через силу улыбались и терпели - ведь рождены в неволи, а прислуживать самому императору великая честь. Тем более уголь хоть и печет, но сугроб по которому не раз доводилось бегать сверкая босыми, алыми на морозе пятками хлопцам ничуть не слаще. Особенно если нестись приходилось не одну версту. Такая вот служба крепостного раба при дворце - мальчики пока не начнет пробиваться ус всегда - кроме официальный приемом босоноги: сберегая таким образом драгоценные паркеты, шитые жемчугом ковры и разумеется дорогую дворцовую обувь.
Николай же император страсть как экономный, придирчив до мелочей - хотя все равно царская казна вечно полупустая, а сейчас и вовсе дырявая как заплесневевший швейцарский сыр!
Слабый запах паленого мяса очень приятен... Шива на незнакомом языке зычно крикнула мальчикам - те и рады дать стрекача. Еще бы кому нужна такая йога...
Император чувствуя растущее нетерпение и пылающую вулканом Кракатау в каждом члене страсть, умоляюще спросил Шиву: