Мы вошли в зал, где играла тихая музыка и на стенах висело несколько венецианских пейзажей. В углу журчал искусственный фонтан с резиновыми цветами и лягушками – неплохое обрамление предстоящего разговора.
– Так. Похищение, насилие, избиение, обещание съесть мы уже проходили. Что еще? Мне предстоит пытка фастфудом? – с любопытством в голосе спросила я. И говорила совершенно серьезно, ситуация была мерзкая. Зачем он притащил меня сюда, да еще в столь непотребном виде?
Он сверкнул глазами и приосанился, усевшись за крайний столик. Я расхохоталась на весь ресторан:
– Ты что, решил сразить меня своими мужескими статями? Ты меня за кого принимаешь?
– Тише…
Родик взял из рук подоспевшего официанта меню в кожаной обложке.
С чего это тише? Я насмешливо подняла брови. Тео и Кевина он не боится, а тут застеснялся?
Главарь гиен, не отрывая глаз от перечня блюд, равнодушно отметил:
– Да. Не забудь, у меня есть то, что ты боишься потерять.
– И что это? Да, моя сумка осталась у вас. Мой паспорт? Ключи от квартиры?
– Людмила, будь благоразумней. – Он почти рычал. В ответ я на него посмотрела, но от возмущения даже ответить не смогла.
Официант подошел принять заказ, похититель, не спрашивая о моих пожеланиях, сказал:
– Шампанское, коронные блюда шеф-повара и сок.
Выдохнув, я сухо сказала, проводив глазами уходящего тощего официанта:
– Благоразумие – не гарантия счастья, это всего лишь мера предупреждения боли, разочарования и предательства. Потому надо выбирать, рискуешь или живешь спокойно. Мне такого выбора не дали, так что нечего ждать от меня благоразумия.
Бросив меню на покрытый белой скатертью стол, он произнес, словно дополняя мои слова:
– Но, думаю, самое для тебя опасное – риск, и не только для твоей жизни. Самый настоящий. – Угрожая, он улыбался.
Заказ принесли быстро. Я сама наполнила стакан соком из графина и попыталась разжать сомкнутые от бешенства зубы. Да, они ребенка не пожалеют.
– Аккуратнее, – мягко предупредил похититель, наблюдая за моим бешенством.
– Неблагоразумно, – ерничала я, откинувшись на мягкую кожаную спинку. Он разлил «дюрсо» по бокалам.
– Если от шампанского намокнет твой наряд, он станет прозрачным.
Я, гневно оглядев его, отвернулась.
– Как все-таки с порядочными леди легко. Невоспитанная дама начала бы ругаться, как торговка, или чем-нибудь кидаться, опозорив себя перед гостями ресторана.
– Хорошая мысль, – холодно ответила я.
Он ошибся, меня удерживало не воспитание, а практичность. Если бы была возможность убежать, я бы кидалась всем, что под руку попадется, а так… только веселить негодяя, тем более что он специально меня подначивает. Это и слепому видно.