Мой истошный вопль: «Нет!» – заставил Кевина устремиться ко мне, а не к бедной собаке. Закрыв рот ладонями, я медленно покачала головой, отказываясь от его помощи. Смерть пса меня окончательно добила.
Негодяи, что безжалостно сбросили в яму животное, тупо заржали. Боже мой, какой-то ужас!
Мы не показали, что их хохот задел, чтобы живодерская выходка не достигла цели. Но в душе… Меня трясло, я прикусила губу до крови, чтобы не брызнули слезы.
Было видно, что Кевин тоже на миг сжал челюсти, но его лицо вновь стало невозмутимым. Он подошел к псу и, склонившись, оглядел бедолагу, пальцами приоткрыв ему веки.
Я тоже хотела кинуться к собаке. Кевин остановил:
– Нет, он может искусать, его сильно избили.
Кевин вновь склонился к покалеченному псу, потом качнул головой и сказал:
– Люд, его трогать нельзя, он жив и даже скоро придет в себя.
– Жив?! – выдохнула я. – Понимаешь, я просто вспомнила, как они тебя сюда скинули… Да и пса жалко…
– Хм, это не пес, – поправил Кевин, медленно вставая.
Я внимательно вгляделась в животное. И, шокированная, отступила, с неприязнью всматриваясь в полоски на шкуре:
– Гиена?
Кевин мягко поправил мои волосы.
– Да. Но, видно, не из стаи.
– Какой стаи?
Я в недоумении обернулась, Кевин пожал плечами.
– Пожалуйста, ему надо помочь, – произнесла я дрогнувшим голосом.
– Пока ему ничем не поможешь.
* * *
Уже прошел час, как к нам бросили избитого Макса, но Люда все так же отрешенно стояла посередине колодца на бетонном полу, опустив голову. Я заметил, что ее внешнее спокойствие было мнимым, девушка едва сдерживала дрожь. Черт, ну где же Ник? Дело уже к вечеру, сказал же – два часа, а мы тут уже вторые сутки!
Люда, не отрываясь, смотрела на искалеченного Макса. Я хотел сжать ее в объятиях. Отвлечь, чтобы она смотрела только на меня. Но я был виноват – из-за меня она попала в лапы к гиенам.
Нет, больше всего я был зол на гиен.
Положив руку ей на плечо, медленно повернул к себе. В глазах девушки блестели слезы, лицо искривилось от боли и гнева. Я прижал ее к груди.
– За что они так с нами? – устало прошептала Люда, принимая мою поддержку.
– Уроды. Что с них взять? – выдохнул я, обнимая еще сильнее.
Я вдруг отчетливо вспомнил наши первые объятия. Это было в кафе. Тео и Даша выясняли отношения, чтобы не мешать им, мне пришлось пригласить Люду на танец. Злясь на Тео, я хотел, чтобы музыка прекратилась сию же секунду, но песня не кончалась. Мои руки дрожали, я не желал, чтобы Люда это почувствовала. И поэтому едва дотрагивался до нее. Дрожь только усилилась, я обнял ее крепче. Люда взглянула на меня с удивлением и тут же отодвинулась.