В душе кипел гнев, я оглядывал комнату в поисках остатков одежды. Бойцы вывели на улицу раненых волков, но я пообещал им вслед, что скоро мы продолжим… начатый разговор.
Тео холодно согласился с моими словами:
– Да… Посмотри на себя в зеркало, с такими ранами тебе лучше никому на глаза не попадаться. Вот и побудешь со стаей.
Я краем глаза всмотрелся в свое отражение в висящем на стене осколке еще недавно большого зеркала, разбитого кем-то из гостей. В пылу схватки на царапины я внимания не обратил, а теперь из-за волчьих укусов с ними придется повозиться. Зарастать будут долго – самый крупный шрам пересекал половину лица и заканчивался за ухом. Ничего, неделя, и все пройдет. Но стаю оставлять сейчас нельзя, надо навести порядок.
Когда по приказу вожака все вышли, Тео резко повернулся ко мне, и с его лица тотчас слетела маска довольства. Оголенным нервом проступила дикая злость:
– О чем ты думал своей головой? Ты вообще о чем-нибудь думал? Что-то не похоже на действия вожака! – Он вздернул подбородок, стиснул челюсти и быстро прошел в гостиную, чтобы его слова не услышали посторонние и он мог спокойно меня отчитать, как нашкодившего мальчишку. Но я не позволю с собой так разговаривать.
– Я делаю лишь то, что считаю нужным или необходимым, – холодно заметил я, не опускаясь до объяснений. Как раз в этот момент в кровавом хаосе отыскались мои шорты, торчащие из-под обломков стола. Я вновь оглядел руины – теперь еще с ремонтом возиться!
– Ты знаешь, что не надо было этого делать, черт подери! – грубо сказал Тео. – Так стаю не собрать. Драка против своих – небольшое достижение для вожака, или ты забыл, для чего здесь?! – Он снова плотно сжал губы.
– Не помню, чтобы горел желанием принимать на себя стаю! – негодующим тоном остановил его я, отыскав чудом выживший в схватке стул. Затем с грохотом придвинул его к себе, разгребая ножками обломки мебели на полу.
– Что за детские разговоры! – окончательно разозлился Тео. Казалось, что он меня сейчас сожжет глазами. – Стаю принял, значит, отвечаешь.
– Какие есть. – Я чувствовал непреодолимое желание сказать Тео пару ласковых, однако понимал, что тогда это завершится неприятной для обоих сценой. Потому я процедил сквозь зубы: – А как ты здесь оказался, да еще с бойцами? – Я опустил голову.
– Услышал начало вашего разговора по телефону, – невозмутимо ответил Тео, вновь сложив руки на груди и утомленно откинув голову.
– Ясно, – безразлично обронил я, вытягиваясь на стуле.
Разговаривать не хотелось. Тео быстро уехал, во дворе остался только Ник, который равнодушно протянул мне ключи от машины, между делом заметив: