Прежде чем перейти через Сену, Соломон и Авраам сменили яркие дорожные платья на приличные одеяния успешного торговца и ученого. В длинной тунике лекаря Соломон выглядел старше и серьезней, однако взгляд, который он бросил на Герлин, был исполнен нежности, восхищения и, пожалуй, страсти.
— Тебе лучше надеть вуаль и прикрыть волосы, Герлин. Тогда можно будет не опасаться, что кто-то тебя узнает. — Соломон снова называл девушку ее настоящим именем, однако сохранил доверительное «ты», чему Герлин была рада.
Ее также радовали его утешительные слова, ведь они показывали, что Соломон знал, в каком напряжении она пребывала последние недели. Однако он наверняка не представлял, как тяжело ей будет жить под видом еврейки или мнимой христианки в Париже. Ей даже нельзя будет раздеть своего маленького сына в присутствии других женщин. Между тем Дитмар был очень живым ребенком и уже учился ходить. Герлин всегда нужно было надевать ему подштанники, хотя для таких маленьких мальчиков это было необязательно. Еврейские мальчики проходили ритуал обрезания в более раннем возрасте, даже если их для вида крестили.
Остров Сите был самым оживленным местом из всех, где Герлин когда-либо бывала. Узкие улочки были забиты лавками, трактирами и питейными заведениями. Люди говорили так быстро, что даже Герлин было трудно уловить суть сказанного, и это при том, что она изучала французский язык еще при дворе госпожи Алиеноры и владела им так же хорошо, как и своим родным. Соломону, Мириам и Аврааму приходилось еще труднее, однако последний быстро учился, ведь ему нужно было убеждать солдат короля купить ногти святого Христофора на их родном языке, да и сертификаты они бы охотней читали на французском.
На самом деле еврейского квартала в Париже никогда и не было. До изгнания единоверцы Соломона жили по всему городу. Теперь остатки общины было нелегко разыскать, и Герлин совершенно не представляла, с чего начать. Однако, похоже, Соломон и Авраам интуитивно различали своих единоверцев. Слоняясь по рынку, они стали осторожно наводить справки, и, к изумлению Герлин, тут же нашлись торговцы, знавшие отца Авраама. Они направили лекаря и его племянника к тем, кто имел связи в Вене, чтобы передать сообщение родителям Мириам. Отправить письма также не составило труда, да и надежды Соломона снять комнату на постоялом дворе вскоре оправдались. Они нашли чистый постоялый двор с баней, которым управляла «когда-то еврейская» супружеская пара. Пожилую хозяйку умиляли Дитмар — она заговорщицки улыбнулась Герлин, когда та назвала его имя, — и Мириам. Красивая девушка с хорошими манерами сразу же покорила ее сердце, поскольку якобы напоминала ей дочь.