с ним честна – до известной степени. Она рассказала Теду, что в Париже остался человек, которого она очень любила. Вообще-то, можно было этого и не говорить, она понимала, что все и так понятно.
Но когда Тед спросил, любила ли она того человека в Париже сильнее, чем любит его, Роза не сумела посмотреть ему в глаза. И тогда он все понял. Он всегда знал.
Ей хотелось бы, чтобы все было по-другому. Тед был чудесным мужем. И чудесным отцом Жозефине. Он был преданным и верным. Он создал для нее такую жизнь, о которой Роза и мечтать не могла – тогда, много лет назад, на родине.
Но он не был Жакобом. И в этом состоял его единственный недостаток.
В первые годы после войны она не хотела ни о чем узнавать. Ни официально, ни как бы то ни было еще. Когда она только вышла за Теда и они поселились в Нью-Йорке, недалеко от статуи Свободы, до Розы доходили отрывочные сведения через других иммигрантов, прибывавших из Франции. Выжившие, они так сами себя называли. Но Розе они больше напоминали призраков, живых мертвецов. Бледные, истощенные, с ввалившимися глазами, они проплывали мимо и казались нездешними, не от мира сего.
«Я знал твою маму, – говорил один такой призрак. – Я видел, как она умерла в Освенциме».
«Я видел малютку Даниэль в Дранси, – говорил другой. – Не знаю, удалось ли ей оттуда выбраться».
Весть, вдребезги разбившую ей сердце, принес призрак по имени месье Пинусевич, которого она знала по прежней жизни. Он был мясником в лавке по соседству с кондитерской ее родителей.
«Помнишь того мальчика, с которым ты встречалась? Жакоба?»
Роза молча смотрела на него. Она не хотела, чтобы он продолжал, потому что уже видела правду в его глазах. Она поняла, что не сможет этого вынести. У нее вырвался сдавленный крик, а он принял это за вопрос и снова заговорил:
«Он был в Освенциме. Я его там видел. Я видел его в тот день, когда его повели в газовую камеру».
И все кончилось. Он ушел. Призрак по имени месье Пинусевич, а с ним и последняя надежда когда-нибудь вернуть прошлое.
Покидая Нью-Йорк, она уже точно знала, что все они погибли. Ей сказали об этом призраки. Один из них был рядом с отцом, когда тот заболел в Освенциме. Другая держала за руку ее умирающую мать. Третья работала вместе с Элен, однажды Элен заболела и не смогла подняться, и, вернувшись с поля, соседки нашли ее на полу барака. Конвоиры забили ее до смерти, и ее чудесные каштановые волосы были мокры от крови. Разве хоть что-нибудь имело значение теперь, когда все они умерли. Все до одного.
И тогда Тед пообещал, что она будет жить далеко от этих призраков с ввалившимися глазами, далеко от Нью-Йорка, в волшебном месте под названием Кейп-Код. Он рассказывал, как волны набегают на песчаные пляжи и какие там клюквенные болота, – и Роза согласилась. Ведь она любила Теда. К тому же ей предстояло окончательно превратиться в другого человека. И строить новую семью, ведь та, что была у нее прежде, утрачена навсегда.