— Эк, ты загнула! Сократом их не пытают, максимум Элвисом Пресли…
— Думаешь?
— Или: были ли сто лет назад мобильники?
— Вот я и говорю, зад задом, а каждому подавай умную беседу. А из неё собеседница, как из меня балерина. А в технических кругах народ поскромнее, Сократа мало кто помнит, скорей уж Архимеда или Пифагора..
— Ты собиралась покороче, — строго осадила Майка разболтавшуюся подругу.
— Точно. Погоди, о чём, бишь, я…
— О Вертижопкиной невезухе.
Боженка посмотрела на полную рюмку, опрокинула её, кивнула и вернулась на правильный путь:
— Так вот, каждый раз промахивалась, ну так ей и надо, ведь разбивала семьи. Как минимум три семейные пары с детьми развела, правда, две из них снова сошлись, стоило только мужику потерять из виду это бешеное веретено. Последним на неё запал Зютек…
— Предпоследним, — сухо поправила Майка.
— А… Ну правильно… Но ведь ты же ему развода не дашь?
— Не дам.
— Значит, опять она обломается. И в этот раз хуже всего, потому как в Доминика она влюбилась. По Анютиным словам — насмерть, окончательно и бесповоротно.
— Так, чтобы цепляться за него и без квартиры? — поинтересовалась Майка все так же сухо и горько.
— Нетушки. Не настолько. Анюта говорит, что она вообще не думает, а только хочет. А сколько в этом хотении смысла, до неё не доходит. Погоди, это ещё не всё. Ты ведь не знаешь, он с ней на прогулках встречался.
— Что?
— На прогулках с детьми.
Майка почувствовала, что внутри у неё всё переворачивается:
— Он с ней встречался, когда гулял с детьми?!
— Ты так дословно-то не воспринимай! — заволновалась Боженка. — Честно говоря, это не он встречался, а она его подкарауливала, и так получалось, что куда б они ни пошли, везде на неё натыкались, а уж она крутила прямо пыль столбом. Анюта говорит, специально его выслеживала!
— Постой. Перед моими детьми?
— Что?
— Перед моими детьми задом крутила?
Произнесено это было таким тоном, что Боженка перепугалась.
— Да ну тебя, не перед детьми, а перед Домиником. А что?
— Ничего. Только я ему ясно сказала, если втянет в это дерьмо детей, очень пожалеет. Пригрозила ему, что убью гадину. По всему видать, придётся…
Боженка сорвалась с места, схватила бутылку и поспешно наполнила рюмки. Одну сунула Майке прямо в нос:
— На. Глотни, только сразу. Давай, давай!
Майка выпила, иначе Боженка силком вылила бы ей рюмку хорошо, если в глотку, а скорее, куда попало. Пока она закусывала оливкой, Боженка вернулась в своё кресло и добровольно проделала подобную операцию.
— Ты горячку-то не пори, попадёшься. Гниду прикончишь, а за человека сядешь!