— Если ты не против, я могу это устроить. С Анютиной помощью, к примеру. Они с Домиником нормально общаются, он с ней вежлив и мил, она отвечает тем же, а внутри, говорит, аж ёкает… Вот и могла бы с ним парой слов перекинуться — каким таким макаром Вертижопка завладела жилищем этого недотёпы с бумажником… Кстати, ты случаем не знаешь, как его зовут?
— Понятия не имею. Не запомнила.
— Ну ладно. Доминик должен знать… И как его обдурила своей задней услугой. Насколько мне известно, Доминик жульничества не любит?
— Категорически не выносит.
— Вот именно. Ну, что скажешь?
Майка хранила молчание, потягивая водку и закусывая минералкой. У неё не было уверенности, есть ли смысл снимать бельмо с глаз Доминика как раз сейчас, да и вообще она сильно сомневалась, что кому бы то ни было, имей он хоть ангельские крылья, удастся такой финт. Закрывать глаза на очевидные вещи её любимый болван умел, как никто другой.
Разгорячённая Боженка с недопитой рюмкой в руке ждала ответа.
— Погоди, не торопи меня.
— Ты о чём мозгуешь?
— Понимаешь, до меня только теперь дошло, что если б не эта овечья падаль, Доминик никогда бы так не лопухнулся. Видишь ли… тут такое дело… Как бы тебе помягче и поприличнее…
— Разрешаю и неприлично, простыми солдатскими словами.
— Таких слов ни в одной нормальной армии не употребляют и даже знать не знают. Так вот… Доминика никогда ни на какие эротические выгибоны не тянуло — всякие там извращения и прочее. Сопляком ещё информацию раздобыл, не без того, просветился и остался отнюдь не в восторге. И угораздило же его теперь вляпаться…
— Хочу заметить, что Вертижопка существует в единственном экземпляре, — сухо прервала подругу Боженка. — Я ни от кого не слышала, чтобы кто-нибудь на такое извращение где-то ещё напоролся. Трепались, правда, о профессиональном танце живота, но сразу признавали: совсем не то.
— Вот именно. Влип в порядке исключения. И по уши…
— По уши, по уши, впечатлился сильно и хочет добавки!
— То-то и оно. А раз уж помещение нашлось, зловредная поганка окажет благосклонность…
— А если не окажет?
Майка задумчиво покивала:
— У Доминика есть достоинства, не спорю, но до святого Франциска ему далеко. И до Симеона Столпника тоже. Ты слышала о сдержанном жеребце или бугае в кругу разохоченных дам своего вида?
Боженка отрицательно покрутила головой:
— Наоборот, слышала о быке, который вышиб в хлеву ворота, и все разбежались…
— Не будем требовать слишком много. Я рассчитываю на самые примитивные ссоры, Вертижопка глупа и может переборщить с капризами.
— А если нет?
— А если неееет… — Майка малость растянула слово. — Вот я и думаю… Если нет… Тогда одно из двух. Или ему надоест, ведь для Доминика женщина — тоже человек, а в человеке должен быть полный набор анатомических элементов, а не всего одна деталь… А кстати, каким чудом Анюте удаётся беседовать с Вертижопкой? Та откровенничала с помощью обычного человеческого языка?