Мисс Смедли, должно быть, рассматривала свое знакомство с Одзаки — японским специалистом по китайским делам — как особо ценное. В любом случае, их отношение ко многим мировым событиям, как правило, совпадало.
Одзаки Хоцуми был сыном токийского журналиста, ко времени рождения сына — в мае 1901 года — работавшего в газете в Тайхоки (Тайпех) на Формозе — принадлежавшем Китаю острове, который Япония превратила в свою колонию. Еще будучи школьником, молодой Одзаки попал под влияние перемен, захлестнувших Дальний Восток на волне Первой мировой войны, а после 1919 года, уже став студентом в Токио, подхватил и послевоенный вирус активной общественной деятельности, характерный для его поколения.
Аресты первых руководителей Японской коммунистической партии в 1923 году произвели на него глубокое впечатление, и он стал принимать активное участие в работе групп по изучению марксизма в Токийском императорском университете, где в 1925 году получил степень магистра. Отработав год после окончания университета, Одзаки поступает в штат токийской газеты «Асахи Симбун», чтобы приобрести, как он сам пишет позднее, «командную позицию для временного наблюдения и исследований». Атмосфера редакции с ее осторожным консерватизмом была скучной в сравнении с волнующими дебатами учебной группы в университете, которая и прежде, и до сих пор продолжала оказывать интеллектуальное влияние на молодого Одзаки.
Революционные события в Китае в 1927 году дали молодому журналисту пропавший было стимул для активной деятельности, и в ноябре этого же года Одзаки получает назначение в китайский отдел своей газеты, а в ноябре следующего года в качестве специального корреспондента отправляется в Шанхай. Это официальное назначение обеспечило ему личную свободу, возможность сбежать и от подпольных групп по изучению марксизма в университетских кругах, и от обычного традиционного офиса «Асахи», и от непрекращающихся и достаточно успешных попыток японских властей воспрепятствовать формированию левой оппозиции в стране.
Связь Одзаки с мисс Смедли крепла в постоянном общении и обмене мыслями и информацией к их обоюдной пользе — как профессиональной, так и любой другой. Обычно они встречались в вестибюле «Палас-отеля» или у нее на квартире, и Одзаки снабжал ее новостями о деятельности Нанкинского правительства Чан Кайши, а также о ситуации в Японии. Как далеко зашли эти контакты и перешли ли они границы профессиональной журналистской деятельности — остается неясным. Похоже, что Одзаки наконец-то почувствовал себя довольным и вознагражденным тем, что теперь он член более многочисленной компании преданных миссионеров, посвятивших себя служению великому делу, а широта и истинная природа интересов мисс Смедли не вызывали его любопытства.