— Разве такая информация противоречит культуре людей? — спросила доктор Мерсед.
— Несколько сект, поклоняющихся плазмоидам, уже возникли на Земле, — сообщил я. — Только представьте, что случится, когда всплывёт новость, что Левиафана источник жизни во вселенной.
Подозрительно взглянув на меня, доктор Сазаки произнёс:
— Новость, которую, я уверен, вы будете очень рады распространить. Есть только Левиафана, и Гарри Мэйлан — пророк её.
У меня отвисла челюсть.
— Что?
— Хочешь победить войско противника — возглавь его, не так ли? — предположил он. — Вы совершаете паломничество, говорите с Левиафаной, потом возвращаетесь с неким озарением от…
— Нет! — Я встал. — Конечно, нет. Я сторонник собственной религии и не собираюсь становиться пророком Левиафаны. Я хочу лишь, чтобы плазмоидов моего прихода не притесняли. Вы завидуете тому, что мне сообщили сведения, поиски которых вы вели неуклюжими попытками.
Он вскочил, но прежде, чем смог сказать что-нибудь, доктор Мерсед воскликнула:
— Перестаньте, вы, оба!
Доктор Сазаки и я стояли молча, сверля друг друга глазами.
— Таро, — продолжила Мерсед, — думаю, ты несправедлив к мистеру Мэйлану. Я на самом деле верю, что он старается делать всё для блага своих прихожан.
Я благодарно взглянул на неё.
— Даже если он ошибается, — добавила она. — Что касается вас, мистер Мэйлан, нет никакой причины для оскорблений в адрес доктора Сазаки.
Склонив голову, я произнёс:
— Прошу прощения, доктор Сазаки.
— Извинение принимается, — ответил он.
Я заметил, что он не просит прощения у меня, но спустя мгновение это уже не имело значения, потому что доктор Мерсед сказала:
— Теперь, когда мы помирились… Таро, позвольте нам вне графика воспользоваться вашим шаттлом для разговора с Левиафаной?
* * *
Рейсом шаттла на следующий день я возвратился в свою квартиру, чтобы решить другие дела. Мой менеджер в CitiAmerica на Земле по моему запросу предоставил мне два дня отпуска.
Затем я набрал адрес нейтро Кимбола.
— Привет, председатель Мэйлан, — отозвалось оно.
— Привет, нейтро Кимбол. Вы помните наш разговор на днях о том, можно ли принуждать плазмоидов к сексуальным отношениям друг с другом?
— Конечно, помню.
— Так вот, я поговорил с Левиафаной об этом, и она потребовала, чтобы мы встретились с нею.
Нейтро Кимбол не отвечал.
— Вы ещё на связи? — спросил я.
— Вы… рассказали Левиафане обо мне? — вымолвило нейтро. Конечно, голос был синтезирован, но в нём, казалось, присутствовали нотки страха.
— Я не называл вашего имени, — успокоил я, радуясь, что сумел избежать ошибки. — Но она попросила привести Вас к ней. Я думаю, это шанс убедить плазмоиду с реальной властью сделать хоть что-то, чтобы остановить сексуальное насилие.