— Да, да… — выдохнула она.
Прохладный воздух коснулся ее обнаженной груди, и Кейт судорожно вздохнула. За исключением мужа, ни один мужчина не видел ее обнаженной. И как странно было заниматься этим в библиотеке, странно, но вместе с тем сладостно. И когда губы Джеймса захватили ее сосок, покусывая, лаская, дразня, Кейт вообще перестала думать о чем-либо. Жить. Жить. Жить. Эти слова звучали в ее голове на все лады. Кейт чувствовала, как всплески желания отзываются острыми конвульсиями между ног. Прижимая его темноволосую голову к своей груди, она ощущала такое острое желание, какого доселе не испытывала никогда. И, закрыв глаза, Кейт просто отдалась… на волю чувств.
А когда она открыла глаза, то увидела, что Джеймс навис над нею, еще секунда, и она уже лежала под ним. Его бедра ритмично двигались, и она послушно и нетерпеливо отвечала на его удары. Нет, она не сможет остановиться, даже если бы захотела. Она почувствовала, как он потянул ее юбки вверх и сильным движением руки приподнял ее ноги, и они послушно обняли его талию.
Ресницы дрогнули, глаза Кейт широко открылись. Она запрокинула голову, и из глубины ее рта вырвался стон. А когда его рот снова прильнул к ее груди, Кейт оставили все мысли. Его влажные горячие губы творили с ее грудью такое, что она извивалась под ним, сходя с ума от желания. Джордж никогда не делал ничего подобного. Он едва касался ее груди. Уверенные, сильные руки Джеймса потянули ее юбки вниз, и платье в считаные секунды лежало на полу. Ей следовало испытывать стыд, хотя бы неловкость, нет, она не чувствовала ни того, ни другого.
— Пожалуйста, и ты сними… с себя… все, — прошептала она срывающимся голосом и дотронулась до застежки его бриджей.
Джеймс вздрогнул и покачал головой. Его потемневшие от страсти глаза, казалось, смотрели прямо ей в душу.
— Я не могу.
— Почему? — прошептала она, когда его губы снова приблизились к ее рту.
— Если я это сделаю, то не смогу остановиться.
Она снова потянулась к его бриджам, но он отодвинулся. И Кейт прекратила протестовать, когда почувствовала, что он стягивает чулки с ее ног, за чулками последовали панталоны… О Господи, что он делает?
Она дрожала, дрожала от предвкушения. Все было ново, все было не испытано ею. Кто-то из слуг в любой момент мог войти в комнату, но Кейт даже в голову не пришло беспокоиться об этом, напротив, это лишь обостряло желание. Все, чего она хотела, это чувствовать руки и губы Джеймса на своем теле. Она жаждала его прикосновений, она никогда в жизни не ощущала такой острой взаимной страсти, которая была между ними. Если ей суждено умереть, неважно, через несколько дней или недель, она хочет сейчас, в эту секунду испытать еще больше. Больше. Больше. Больше.