— Выдающемуся гостю нужно оказать радушный прием.
— Он всего лишь актер.
— Мистер Джеффри Гонт. Это великий человек.
— Значит, ты уже обо всем знаешь?
— Думаю, да, — ответил старик Руа.
Смит лизнул сигарету и прилепил ее в углу рта.
— За всем стоит Квестинг, — сказал он. Руа слегка пошевелился. — Он одурачил этого Гонта, будто грязь вылечит тому ногу, и прыгнул выше своей головы, отполировав груду хлама, называющегося отелем. Ты бы видел мебель! Квестинг! — проворчал Смит и злобно добавил: — Черт возьми, хотел бы я посмотреть, как этот шутник получит то, чего добивается. — Неожиданно Руа сдавленно хмыкнул. — Слушай! — воскликнул Смит, — а ведь он уже получил желаемое, этот шутник. Для него все устроил старина доктор или кто-то еще, но не Клейр. Думаю, полковник к тому же не очень расторопный. Но Квестинг заткнет его туда, где он и пискнуть не сможет. Вот как я считаю. — Он закурил сигарету и краем глаза взглянул на Руа. — Ты не очень-то разговорчивый, — после короткой паузы заметил Смит, ощупав трясущейся рукой полу своего плаща. — Хочешь капельку?
— Нет, спасибо. А что я должен сказать? Это не мое дело.
— Послушай, Руа, — энергично начал Смит, — мне нравится твой народ. Я очень хорошо с ним уживаюсь. Всегда. Это ведь факт, не так ли?
— Вы очень близки с некоторыми из моих людей.
— Да. Ладно, я пришел сюда, чтобы кое-что сказать тебе. Кое-что о Квестинге.
Смит сделал паузу. Вечерняя тишина заполнила местность вокруг. Воздух был недвижим, и малейшие звуки снизу достигали вершины горы с неожиданной четкостью. Из селения доносились звуки ссоры ватаги смуглых мальчуганов. Несколько пожилых женщин с платками на головах сидели вокруг котлов с готовящейся в них пищей. Запах варящегося сладкого картофеля смешивался с серными испарениями. С другой стороны горы, отчаянно сигналя, выбирался на шоссе фургон. Из дома Клейров продолжал доноситься стук. Солнце теперь зашло за Пик Рэнджи.
— Квестинг ведет небольшую, но серьезную игру, — сказал Смит. — Он топчется вокруг вашей малышки, болтая о девочках, работающих за деньги, и обо всем таком прочем. Предлагает крупные барыши, говорит, что не понимает, почему аравас должны быть в Роторуа единственным племенем, наживающимся на туристском рэкете.
Руа медленно встал на ноги, повернулся от «Источников» на восток и посмотрел вниз на свое селение, теперь почти совсем утонувшее в тени.
— Мой народ живет хорошо, — произнес он. — Мы не аравас. Мы идем своей дорогой.
— И еще одно. Квестинг болтает о каких-то редких вещах на продажу, шумит об этом повсюду, расспрашивает про старые времена, шляется на Пик. — Голос Смита принял неопределенный оттенок. В возбуждении он продолжал: — Кто-то рассказал ему о топоре Реви. — Руа развернулся и впервые прямо взглянул на собеседника. — Не очень хорошая весть, не правда ли? — спросил тот.