Путешествие продолжалось в несколько раз дольше, чем в нормальное время. Они подолгу стояли на станциях. На какой-то остановке, уже на следующее утро, Зак, выйдя на перрон, вернулся с двумя стаканчиками безвкусного, но горячего кофе, если конечно этот напиток можно было назвать столь благородным названием.
На границе они простояли почти двенадцать часов. Представители всевозможных ведомств проходили из вагона в вагон, из купе в купе, и очень тщательно выполняли свой нелегкий труд. Кто-то из представителей доблестных органов спросил Кфира:
– Так это вы и есть израильский консул?
Как уже упоминалось, вид у него был не совсем представительный. По-видимому, к тому времени цвет лица начинал отдавать синевой.
– А вы откуда знаете? – ответил он, включив серьезное удивление.
– А мы не хуже вашего Моссада! – ответил не без гордости представитель власти.
В Ереван приехали ночью. Трудно передать, как было холодно. Зак с кем-то договорился, и их довезли до гостиницы. В гостинице, как на перроне и в поезде, температура была крайне низкой.
Метеорологические условия в гостинице почти не отличались от уличных, кроме того им дали фонарь, один на два номера. Естественно, лифт не работал. Пожалуй, единственным преимуществом гостиницы перед поездом было наличие одеял. На следующее утро о душе, конечно, не могло быть и речи. Кажется, это был первый день без душа после армейских времен.
Получилось так, что Кфиру несколько дней подряд приходилось откладывать возвращение в Тбилиси. В Армении ему удалось побывать в Эчмиадзине, на озере Севан и еще в нескольких местах. Холод был просто удивительный.
Тем не менее, закончив все дела, они наконец-то вновь сели в поезд. Когда зашли в купе, было поздно. Сразу стало ясно, что пытка, которую они пережили в поезде по дороге в Ереван, ожидает их вновь на обратном пути в Тбилиси. Соседний вагон отличался от остальных, он был более старый. Смутная надежда на то, что старый, более комфортабельный вагон все же отапливается, заставила Кфира сходить туда, в надежде договориться с проводницей, при условии наличия свободных мест.
Дверь через тамбур была закрыта, так что пришлось выйти на перрон. Заходя в соседний вагон, он, как и следовало, осторожно переступил существенную прореху между перроном и вагоном. Почти сразу же убедившись в том, что в этом вагоне не лучше, Кфир повернул назад. В тамбуре к тому моменту толпилось несколько человек с багажом, и ему пришлось протискиваться боком. Позабыв под натиском проходящих о том, что вагон уже стандартного, он ступил правой ногой между вагоном и перроном. В следующую долю секунды Кфир смутно не то услышал, не то почувствовал какой-то глуховатый щелчок где-то между челюстью и носом, а также страшную боль с внешней стороны правого бедра. Нога застряла между поездом и перроном. Следует упомянуть, что все это происходило за считанные минуты до отхода поезда.