По состоянию на 20 марта 1941 г. ни одна из разведслужб СССР еще не располагала данными о переводе графика военных перевозок вермахта на восток в режим финишного этапа. Тем более не располагали они данными о переводе этого графика в режим военного времени (на немецком штабном языке того времени, о введении в «режим максимально уплотненного графика движения эшелонов»). И даже поступившие чуть позже — в начале апреля 1941 г. — данные о выдаче командованием вермахта предписаний ж.-д. чиновникам рейха, которыми они назначались на работу на железной дороге в районе г. Белосток, также не могли быть расценены как однозначное свидетельство завершения процесса сосредоточения и развертывания войск вермахта. В лучшем случае их можно было расценить только как свидетельство того, что механизм подготовки агрессии уже стал подходить к началу финишного этапа. Но более всего это свидетельствовало о приоритетности белорусского направления главного удара, а в его рамках — о приоритетности удара на белостокском направлении. Увы, но в нашем Генштабе почему-то не обратили внимание на это.
Исключительно важными данными о том, что воинские перевозки переводятся в «режим максимально уплотненного графика движения эшелонов», Москва стала обладать лишь в мае, судя по всему, то ли 22 мая 1941 г., то ли 23 мая. Именно тогда от являвшегося крупным железнодорожным чиновником рейха ценного агента берлинской резидентуры НКГБ СССР — ИОНА ЗИГА — поступили неопровержимые документальные данные о том, что этот график переводится в режим военного времени, о чем уже говорилось выше. Это и означало, что процесс сосредоточения и развертывания войск вермахта для нападения на Советский Союз вступил в финальную стадию. По приказу Гитлера график военных перевозок вермахта был переведен в режим максимального уплотнения движения эшелонов 22 мая 1941 г.
А уже 24 мая 1941 г. Сталин созвал секретное совещание членов Политбюро с участием высшего военного командования, то есть Тимошенко и Жукова, во время которого прямо так и заявил, что в ближайшее время СССР может подвергнуться внезапному нападению со стороны Германии!!! То есть получается, что о переводе этого графика в иной режим благодаря берлинской резидентуре НКГБ СССР он узнал своевременно и, как только получил необходимое подтверждение, тут же предупредил все высшее, в том числе и военное, руководство. Более того, судя по всему, Сталин знал о наличии такого графика и скором введении его в действие явно еще во второй половине апреля — начале мая, так как уже в конце апреля,