Маргот кивнула.
— Джудит, скорее всего, познала близость своего мужа еще до того, как они поженились, ведь они много месяцев были помолвлены. У вас будет по-другому, — сказала она мягко, — так как вы ничего не знаете о своем муже. Могу ли я дать вам кое-какой совет, миледи?
Эмма кивнула, охотно принимая любую помощь. Все, что угодно, лишь бы выгнать из головы отвратительную картину, настырно всплывающую в памяти, — чистокровного скакуна ее брата, взгромоздившегося на кобылу.
— Вам не следует бояться, — сказала Маргот, — независимо от того, что он говорит или делает. Он может быть нежен с вами… — Она вздохнула и сурово посмотрела на Эмму. — Но может и не быть. Я ничего не знаю об англичанах, о королях и об Этельреде лично как о мужчине. Но что бы он ни делал, для вас будет лучше, если вы будете спокойны и расслаблены.
Она улыбнулась.
— Вино вам в этом, несомненно, поможет. Но в этой спальне, миледи, особенно этой ночью, вы должны заставить себя стать мягкой в каждой части своего существа, чтобы лучше принять в себя его плоть, если вы понимаете, о чем я говорю.
— Да, — сказала Эмма, — думаю, я вас поняла.
Однако это представлялось ей невыполнимой задачей с учетом того, какой хрупкой чувствовала она себя из-за предельного напряжения, словно готовая рассыпаться на тысячи осколков от малейшего прикосновения.
— Вы должны использовать свое воображение, — продолжала Маргот. — Конечно, это может и не понадобиться. Возможно, он из тех мужчин, которые приручают женщину наподобие того, как хороший наездник приручает лошадь. Если он будет таким, если он станет успокаивать вас своими руками, вам будет легче ответить ему тем же. Просто подчиняйтесь ему. Вы ведь наездница, миледи. Безусловно, вы видели, как некоторые ездят на своих лошадях безо всякой к ним жалости. Чем больше сопротивляются лошади, тем больше им достается.
— Она же не лошадь! — воскликнула Уаймарк, возмущенная словами пожилой няньки.
— Нет, конечно, — согласилась Маргот. — У нее есть богатое воображение, которым она может воспользоваться. Если будет в том необходимость, миледи, позвольте ему унести вас в то время и место, которые вы выберете и которые принесут вам облегчение. Я надеюсь, что вам это не понадобится, но все же не забывайте, что ваш ум может предоставить вам убежище, если будет нужно.
Большие свечи с насечками показали, что прошли два мучительно долгих часа, прежде чем Эмма услышала, что тяжелая дверь распахнулась. Как только вошел король в сопровождении шести советников, Маргот и Уаймарк вскочили. Эмма настороженно наблюдала за Этельредом, сидя на кровати, не забывая слов Маргот и стараясь не одеревенеть от напряжения. И все же у нее бешено шумела кровь в висках, когда появился король, теперь без короны, но по-прежнему в своей великолепной мантии, пурпурной с золотым.