? Нам это нужно, ты сам сказал, что нам это нужно, и посмотри на меня… мне так стыдно, меня трясет от возбуждения, только пожалуйста… пожалуйста, просто закончи то, что начал".
И с мучительным стыдом, от которого, она знала, потом будет плакать, Гермиона протянула руку и обхватила пальцами его напряженный член.
И всем телом вздрогнула от низкого стона Драко.
― Что? ― прошептала она, все еще мокрая, возбужденная, жаждущая, а теперь еще и… плачущая. ― Малфой?
И начала медленно поглаживать. В его глазах что-то мелькнуло, он схватил ее за руку и прохрипел.
― Прекрати… не надо.
― Что? ― ее щеки пылали.
Унижение.
Почему?
Что с ней не так?
Что она сделала?
И – эти слова. Три убийственных, оскорбительных слова.
― Я не могу.
"Ты не можешь"?
У Гермионы так сжалось сердце, что она вздрогнула. Вспыхнула от внезапного гнева.
"Хорошо. Отлично. Ублюдок. Ты чертов ублюдок." Слезы душили ее.
И оттолкнула его. Сильно, в грудь, так, что он отшатнулся.
Как больно.
Жутко больно.
― Какого черта, что с тобой? ― выплюнула Гермиона, в отчаянии поправляя юбку. Щеки горели так, что наверняка она выглядела просто смешно. ― Какого дьявола… То есть… почему…
"Стоп, Гермиона. Не задавай этот вопрос. Ты в любом случае не должна была этого делать. Просто беги. Убирайся отсюда, притворись, что рада. Ты ведь рада, ты должна быть рада… он перестал… избавил тебя от этого… не обращай внимания на трепет и жар, и скользкую, липкую влагу на бедрах".
Драко, спотыкаясь, отступил к стене. Опустив голову, тяжело дыша, он оперся ладонью о камень. Гермиона все еще могла видеть сквозь брюки очертания его члена. Напряженного.
(Болезненно напряженного.)
Малфой пытался взять себя в руки.
"Почему? Какого хрена, с чего?"
― Я думаю, тебе лучше уйти, Грейнджер.
"Что?"
Она недоверчиво таращилась на него, в глазах стояли слезы. Зачем он это делает? Это что, какая-то новая мерзкая игра? Он так и хотел – запудрить ей мозги, завести ее, а потом бросить? Одну? Смеясь, что мог бы поиметь эту грязнокровную суку, если бы захотел?
Потешаясь над тем, какой мокрой она была для него?
Что она сдалась?
Нет. Мерлин, пусть это будет не так.
По ее щекам потекли слезы.
― Убирайся, ** твою мать!
― Малфой…
― Нет.
Драко не хотел слышать этот голос. Не хотел ее видеть. Он может не выдержать. Кинуться на нее, завалить на пол и взять, покончить с этим, заполнить ее целиком и кончить так, что у нее посыплются искры из глаз.
Но нет… он не мог.
И его тошнило от этого.
Какого хрена он не может?
На ее лице была такая мука – он почти чувствовал. И это убивало. «Грейнджер…пожалуйста, не смотри на меня так. Я не могу… я просто…