Сырой ветер оставлял влажной шелковую одежду василевса. Его начало знобить. Он принял поданный парчовый плащ на плечи. И хрипло кашлянул, прежде чем сказал:
- Это все-таки или сон... или заговор!
Паракимомен, хранитель императорских покоев, евнух-араб Самона - одно из осведомленнейших лиц в империи - ответил:
- Это варвары, - и на его тонком румяном лице проступила серая краска растерянности.
- Всех ко мне, - сказал василевс.
Самона понял, кого всех, и отдал распоряжение.
Волны Пропонтиды
- На каком языке они кричат? - спросил юноша в одной из лодий. Здесь большинству все внове; молодые воины из северных колючих лесов, подобранные на одну лодью по разной умелости, и несколько наставников.
- На языке страха, - ответил детина - сросшиеся брови, купец средней руки из Чернигова.
Другой, белобородый новгородец, бывалый старик, который одним тем, что сел в лодью неопытных мореходов, оказывал им честь и великое доверие, решил объяснить подробнее:
- Они призывают своего бога. Показывают рукой крест. - Старик тонко улыбнулся, понимая, что ромеям пока больше ничего не остается.
Здоровяк черниговский перестал смотреть на стены со стиснутыми зубами - сдерживаемой боевой яростью. Повернувшись к воинам, стал объяснять, словно услышал невысказанное распоряжение старшего.
- Крест они показывают. Крест - такая мачта, - сказал он, - к которой прибили ихнего бога...
Он вскинул в руке меч. Держа за клинок, стал показывать на крестовины, как прибивали:
- Так левую руку, так - правую, здесь - ноги...
- Он что - человек был? - не понял круглолицый рыжий вятич. Чтобы спросить, он просунул голову под парусом.
- Был человек. Пока не прибили, - ответил черниговец в сторону паруса.
- Его в Царьграде прибили? - спросил юноша - тот, что начал разговор, меткий лучник, чудской охотник. Наверное, он увидел золотые кресты над церковью святой Ирины.
- Здесь? Не-ет, это давно было... - Черниговский купец сдвинул брови, соображая, был ли тогда Константинополь и где это они действительно обошлись так странно со своим богом.
- Не здесь, - сухо сказал всезнающий новгородец. - Там, - он уверенно махнул рукой куда-то за Пропонтиду. - Где много песка и света, а ума мало.
- Они грозят или мира хотят? - спросил кто-то сидевший впереди, не оборачиваясь.
- Они хотят, чтобы мы утонули. - Черниговец вернулся в прежнее молчаливо-боевое состояние.
- Мира они будут просить. Позже. И не так. - Новгородец, казалось, перебирал в памяти события многих лет, чтобы выпытать будущее. - Но и грозить они еще не начали, - он смотрел на стены и словно взвешивал каждого ромея, каждого иноземца из городского войска, каждую башню в стене, каждый камень. И вправду, потрясания оружием на стенах пока не было заметно.