— Это ругательное слово.
Саша молчит, а потом говорит задумчиво:
— Знаешь, мама, я предполагаю, что это коровьи лепёшки.
14 октября 49.
Галя, вернувшись из школы:
— Кто пришел? Это я пришла: звеньевая первого звена! Меня только что выбрали!
Видно было, что польщена.
28 октября 49.
Сашенька снова больна. Жалко ее до слез. В школу, о которой столько мечталось, она ходила не больше десяти дней за два месяца. Праздники пропустит.
31 октября 49.
У Саши была высокая температура, и она никак не могла уснуть.
— Приляг ко мне! — сказала она. — Я от материнского тепла непременно усну.
Я прилегла, и она действительно уснула. И потом много раз повторяла: «Материнское тепло — это первое лекарство».
1 ноября 49.
Саша, с отчаянием:
— Табеля я не получу… В октябрята меня не примут… На утреннике я не буду… Господи!..
4 ноября 49.
Саша:
— Как собака чует шаги своего хозяина, так и я по звонку чую папу.
5 ноября 49.
Саша:
— Папа, ты жил при царе?
— Да, три года.
Саша, с глубоким сочувствием:
— Плохо тебе было?..
* * *
Письмо Александры Ильиничны:
Дорогая Саша!
Все девочки шлют тебе привет и желают хорошего веселого праздника. Посылаем тебе звездочку.
Мы уже октябрята.
Саша, учись писать заглавные буквы А, С. Примеры решай №№ 191, 192.
Крепко тебя целую.
Света шлет тебе особенный привет. Она стала лучше учиться.
Любящая тебя — твоя учительница.
Привет папе и маме.
7 ноября 1949.
Саша:
— Мне очень хочется, чтобы всем людям жилось хорошо, чтобы все были свободны.
* * *
Лена Кузнецова здоровается со мной по нескольку раз на день: сколько раз увидит, столько раз и здоровается.
— Зачем ты так часто здороваешься с тетей Фридой? — спрашивает ее мать.
— А она, знаешь, как отвечает? — мечтательно говорит Лена. — Она отвечает: «Здравствуй, солнышко!» Потому я и здороваюсь.
* * *
Саша читает «Принца и нищего». Читает и комментирует:
— Гуго — черт. А леди Эдифь хорошая или плохая? Не могу понять, но подозреваю, что не очень хорошая: она не хотела уйти от Гуго. Если б она была такая уж хорошая, зачем ей нужен был такой плохой муж? А принц — хороший или плохой? Не пойму. Как будто бы и хороший. Но какой же он хороший, если он говорит человеку, который его спас: «Как ты смеешь сидеть в моем присутствии?»
* * *
На Сашин вопрос: «Видел ли ты когда-нибудь мать-героиню?» Шура, не задумываясь, ответил: «Я видел отца-героя».
Кого он имел в виду — понять нетрудно.
11 ноября 49.
Саша:
— Важен не чин, важен характер. Понимаешь? Главное не какой у человека чин, а какой у него характер.
* * *
Саша:
— Мама, я понимаю тебя по одному жесту́.
— Же́сту!
— Же́сту? Хорошо. Так вот, я понимаю тебя даже, когда ты ничего не говоришь. Вот, например, я тебя чего-нибудь спрашиваю, а ты поднимаешь брови, — значит, ты удивляешься или не понимаешь. Вот ты нахмурила брови — значит, сердишься. Если закусила губу — значит, опять сердишься. Я знаю по твоим глазам, когда ты удивляешься, а когда огорчаешься.