Об этом теракте много говорилось по центральному телевидению СССР, и дикторы особо отмечали плохо налаженный контроль возможности проведения терактов в аэропортах Запада. Кстати, стройматериалы для указанных олимпийских объектов поставляли фирмы, возглавляемые советскими разведчиками. Поэтому разрушить олимпийские объекты террористам удалось относительно легко и просто.
Через два дня после массированного теракта председатель НОК СССР товарищ Никита Ростов, бывший белоэмигрантский граф, проживавший в Париже, потребовал срочного созыва внеочередной сессии МОК. На этой сессии, состоявшейся в столице Северо-Французской ССР, проведение летней Олимпиады 2012 года было в спешном порядке перепоручено столице СССР. Бессменный председатель горсовета Москвы Юрий Лужков обязался перед МОК (а заодно перед ЦК КПСС) реконструировать существовавшие с конца 70-ых годов прошлого века, а также возвести все необходимые новые объекты в течение всего одного года. Причем Лужков, именуемый с 2007-го года на западный манер «мэром»,обязался выполнить все это ударными методами, по Злобину, с использованием новейших достижений монолитного домостроения.
Феликс, конечно, сделал вид, что не поверил пьяному мужику, однако тот настолько убедительно ссылался на утверждения своего зятя – капитана дальнего плавания, узнавшего всю историю проведения второй московской олимпиады во время одного из заходов в западный порт, что Феликсу стало страшно и за своего собеседника, и за его зятя.
Он впервые в жизни повел чужого человека в пивнушку, дал ему возможность похмелиться пивом и повел по адресу, указанному мужиком. На пороге типовой квартиры в столь же типовом многоэтажном доме, расположенном в типовом микрорайоне где-то сразу за кольцевой автодорогой, Феликса и пьяного мужика встретила какая-то очень толстая баба, оказавшаяся женой мужика. Сначала она хотела спустить обоих мужчин с лестниц, но потом, буквально после пары наводящих вопросов, поняла, что Феликс трезв как стеклышко, и спросила его: «А мой-то болван тебе, случайно, ничего такого не выболтал?» Феликс заверил ее, что тот вел себя как советский солдат в фашистском плену – достойно и не проронив ни слова. Тогда она успокоилась, а Феликс пошел домой.
Хотя в это жаркое лето вокруг столицы Союза пылали пожары леса и торфяника, рядовой народ, казалось, совсем не замечал их. Разве что время от времени отдельные несознательные товарищи исподтишка втягивали в себя раскаленный, пропитанный гарью, воздух, оглядывались по сторонам и, не обнаружив филеров, продолжали свой незамысловатый путь.