– Это неплохо, но тогда поселенцы к концу полета постареют гораздо меньше, чем экипаж, – ответил парторг. – Предлагаю время от времени будить поселенцев для проведения партийных и профсоюзных собраний. А то без собраний советскому человеку никак нельзя, даже в космосе…
– Эх, Василий Иванович! Ты думаешь, что у меня здесь – неограниченные энергетические ресурсы, и этот вопрос можно решить так же буднично, как на родной Земле: захотел – разбудил, захотел – усыпил.
– Так на Земле – совсем другой график жизни! Там усыпляют только во время хирургических операций…
– Вот и я говорю – не надо смешивать наркоз с анабиозом! Поэтому разбудим поселенцев, как и положено по программе, за полгода до посадки на Ялмез. И нарушать график из-за чьих-то прихотей я никому не дам!
– Так ты плюешь на партию!
– Запомни, Василий Иванович, партия – это не ты один, а вся наша необъятная страна!
– Но партия – это авангард рабочего класса, трудового крестьянства и прогрессивной интеллигенции! – зазубрено произнес парторг.
– Хоть ты и секретарь парторганизации, но ломать программу полета я тебе не дам! Так то! – ответил ему командир.
– Посмотрим, посмотрим, кто – кого! – последние слова Чудилов произнес, уже выходя из командирской рубки.
Глава четырнадцатая, в которой колонисты решили организовать восстание на космическом корабле
Шел семнадцатый, последний год полета звездолета к планете Ялмез. До звезды Тау Кита и ее третьей планеты Ялмез оставалось лететь всего чуть больше полугода. Первые три года корабль летел с ускорением, затем двигался с очень высокой скоростью, лишь немногим уступающей скорости света. Даже дважды немного переходил через световой барьер… В последние три года полета до Тау Кита корабль должен был снизить скорость от околосветовой до того уровня, при котором станут возможными маневрирование в окрестностях звезды и высадка на Ялмез.
Будущих поселенцев решили окончательно пробудить из состояния анабиоза согласно утвержденному графику и в связи с проведением объединенного общего партийно-профсоюзного собрания, на котором экипаж и поселенцы должны был проявить сплоченность и нерушимое единство блока коммунистов и беспартийных перед высадкой на другую планету.
Собрание, конечно, провели согласно распорядку, установленному совместно парторгом Чудиловым, профоргом Веником и товарищем Алексеевым (нашлись колонисты, которые помнили, что у Алексеева на Земле было звание полковника КГБ, и назывался он в те времена товарищем Алешиным), приняли в партию несколько колонистов, но какой-то неприятный осадок после него остался у многих будущих поселенцев. Вначале колонисты избегали бесед по душам, а потом как-то постепенно, на протяжении последующих двух недель, часть из них стала заметно более откровенной.