— Это похоже на приключения барона Мюнхгаузена, — передернул плечами Кругер.
— К сожалению, все чистейшая правда. Русский ли, американец или англичанин, черт его знает кто, повис сначала на дереве, растущем возле дома. Мы нашли там кусок парашютного шелка.
— Ага, — со злой иронией фыркнул Кругер, — незнакомец услышал музыку, увидел в окне батарею бутылок, и ему страшно захотелось выпить с молодыми. Чтобы не заставлять жениха открывать дверь, он воспользовался окном. Ангел небесный! Ха-ха! Партизан сам лезет в лапы лучших офицеров Гиммлера!
Мюллер терпеливо ждал, пока Кругер закончит. Немного помолчали, прислушиваясь к фырканью мотоциклов.
— Полковник, — решительно начал Мюллер, — вы должны помочь нам разыскать партизан. В массовых облавах без солдат не обойтись. А начальник штаба ждет вашего приказа. Чтобы быстрее договориться с вами, я решил лично встретить вас на аэродроме.
Кругер стал сосредоточенным.
— Хорошо, — согласился он, — берите одну роту. Нет, даже две.
— Благодарю. А теперь, что произошло с вашим братом под Мукачевом?
— Тоже загадочная история, — вздохнул полковник. — Знаете, мне пришла в голову одна удивительная вещь: не связана ли эта история с десантом? Ведь все случилось в один день, точнее, в одну ночь. Именно тогда не возвратился на базу наш самолет. Во время патрулирования он вступил в бой с вражеским самолетом. Наверное, у него испортилась рация, потому что на командном пункте приняли буквально такой сигнал: «Чертовщина, кажется, капут. Попробую дотянуть. Следите за воздухом. Я…» И все. Мой брат приказал сигналить все время. Через полчаса над аэродромом появился самолет. Нет, не истребитель, а наш транспортный, с нашими опознавательными знаками. Не успела аэродромная прислуга опомниться, как машина села. Мой брат, его помощник и несколько солдат выбежали на летное поле, чтобы посмотреть, что за самолет. Из него выпрыгнул молодцеватый майор с двумя автоматчиками. «Хайль Гитлер! — крикнул он во все горло. А потом стал ругаться: — У меня срочное задание фюрера, а пилот — трус и остолоп: каждую точку считает красным самолетом. С перепугу забыл все, чему его учили. А ваши тоже хороши! Когда мой летчик опомнился и подал знак, они не поверили и чуть не продырявили машину. Дурачье! Кто начальник?» Мой брат вышел вперед. — Кругер затянулся сигаретой. — Вы ведь знаете, что́ означает для немецкого офицера окрик старшего по чину. А брат мой — капитан. Тот майор даже побагровел: «Ага, — горланит, — недобитые предатели! Именем фюрера…» Мой бедный брат так и не успел опомниться, как упал мертвым. Его люди окаменели, как перед виселицей… А этот сумасшедший все распоряжался: «У меня пробит бензопровод, кончилось горючее. Даю десять минут на ремонт и заправку! Быстрее!»