Витор кивнул:
— Я без труда убедил себя, что ты охотно согласишься. И я заранее оправдывал нашу связь, говоря себе, что Саймон слишком молод и что, уведя тебя от него, я сделаю ему одолжение.
— Но прежде, чем ты успел связаться со мной, вмешался Саймон с его ложью.
— И с каким мстительным чувством! Когда он рассказал мне, что ты беременна от него, он словно бросил в меня ручную гранату, которая должна была разорвать меня на клочки. Я почувствовал себя обманутым, разбитым, совершенно опустошенным. Я хотел, чтобы это был мой ребенок.
Эшли печально улыбнулась:
— Как же Саймон все запутал!
— Вот именно, — со вздохом согласился Витор, и они на минуту замолчали. — В момент его гибели я рассвирепел не только потому, что считал тебя виноватой. Все было гораздо сложнее. — Витор наморщил лоб. — Отчасти это было что-то вроде ответного удара. Я хотел, чтобы ты страдала так же, как страдал я. Как заставило меня страдать торжествующе самодовольное заявление Саймона о его предстоящем отцовстве и женитьбе на тебе.
Глаза Эшли остановились на тонком белом шраме, протянувшемся зигзагом от его виска к челюсти.
— И все же ты рисковал жизнью, пытаясь спасти его.
— Я должен был вытащить парня из машины, — возразил он.
— Если бы все случилось наоборот, я сомневаюсь, что Саймон поступил бы так же, — печально заметила она.
Витор пожал плечами:
— Может, и нет. После я сообразил, что ничего не добьюсь, продолжая думать о тебе, поэтому я полностью погрузился в дела своей строительной компании. Поначалу я не намеревался увязать так глубоко, — я понял свою ошибку, когда полностью отдавался спорту, — но нужно было спасаться от тоски, и работа по шестнадцать часов в сутки казалась мне единственным выходом. Хотя избавиться от тоски мне так и не удалось.
— Ты все еще тосковал, когда мы… когда мы встретились вновь? — запинаясь, спросила Эшли.
Он кивнул:
— И тут я, чувствуя, что моя вспышка в момент гибели Саймона расстроила наши с тобой отношения, вдруг подумал, а нельзя ли попытаться возродить их. Увидев тебя, я сразу понял, что совсем не был уверен в твоих чувствах. Ты, казалось, жаждала избавиться от меня. Но когда мы получили такое удовольствие от вместе проведенного дня, мне показалось, что ты все же неравнодушна ко мне и что у нас есть шанс. Я решил: как только Томаш заснет, я объяснюсь тебе в любви и попрошу попробовать все с самого начала, но…
— Ты узнал, что я два года скрывала от тебя твоего сына, — перебила Эшли, — и объяснение в любви так и не состоялось. Ты забыл о своей любви. Меня это не удивляет. — Навернувшиеся еще раньше слезы теперь потекли из ее глаз по щекам. — Я понимаю, что сейчас уже слишком поздно и что… это не имеет никакого значения, — нервно произнесла она, — но когда я увидела тебя снова, то поняла, что продолжаю любить тебя. Я полюбила тебя с самой первой нашей встречи и не переставала любить.