— К сожалению.
— Я, разумеется, тоже безмерно опечален. По шантажу работать мне тоже легче было бы. Но я твой пессимизм пока что не разделяю. Поскольку в свете последних событий шантаж мы сбрасывать со счетов тоже не можем. Вот мне, например, любопытно было бы взглянуть на то, что Коляда там, в банке этом, накопала. А тебе? Ну да ладно. Мы люди простые, перебьемся. Главное, чтобы нас не взрывали. Я даже знаю, кто следующим будет.
— Я тоже, — глядя прямо в глаза Кудряшову, проговорил Игорь.
— Ну и Бог с ним? — спросил Слава.
— У тебя есть какие-нибудь другие предложения?
— Ты старший в группе. Тебе решать.
— Боюсь, что мы сделать ничего не сможем. Попробуем, но сам понимаешь…
— Теперь что касается бабской линии, — помолчав, попытался сосредоточиться Кудряшов.
— Излагай, — разрешил Игорь.
— Как я и предполагал… Ты же знаешь, я всегда прав. Ты хоть похвалил бы меня, Игорь Владимирович. Не может человек существовать без тепла и ласки.
— Ты молодец, — безо всякой иронии заметил Воротов.
— Да, так вот, как я и предполагал, ключи от квартиры Коляды у Нины Приходько были. И она не раз приходила к Алевтине в ее отсутствие убираться. И Нина эта Ивановна — совершенно помешанная дамочка. Абсолютная клиника. Что там Таня Метелина — Приходько похлеще будет. Впрочем, — растерянно заключил Слава, — они все сумасшедшие. И все вокруг Алевтины толпились. Сонмы какие-то сумасшедших собрались — яблоку негде упасть.
— Это ты к тому, что новых фигурантов не накопал до сих пор?
— А что их копать, Игорюша, что их копать? Они ко мне сами толпами идут на Петровку. В очередь выстраиваются. И такие версии выдвигают — у меня у самого скоро крыша поедет. Нет, я их слушаю, конечно. Внимательно. Ребята мои их слушают. Скоро все управление будет спорить о том, кто Алевтину в окошко выкинул: Высший Разум позвал полетать или она порчу с кого-то сняла, а на другого перевести не успела и, как всякая уважающая себя ведьма, обязана была погибнуть в кошмарных муках. Или карма у нее такая приключилась, что она в прошлой жизни была Иваном Грозным, жен своих потравила, а теперь вот расплатилась за злодеяние. Ты не смейся. От нас теперь специальный человек в приемной сидит. Они день и ночь идут. Помочь хотят. Игорь, жить страшно — у нас, оказывается, сумасшедших столько, что никаких больниц не хватит. Может, и вовремя принудительное лечение в психушках отменили — разорилось бы государство только на транспортных перевозках, на эвакуации их от нас с Петровки.
— Ну, а если без гипербол? — остановил кудряшовский словесный поток Воротов.