Сегодня вроде было одиннадцатое октября, по моему, я помню точно, что сейчас шёл октябрь две тысячи сто пятьдесят второго года. В точных числах я заблудился, вот уже почти год я выходил из своего кабинета только если в этом была очень большая необходимость. А началось всё два года и пару месяцев назад, Когда Саки ушла с должности посла и вернулась в свой родной мир, причём устройство валврейва оказалось настолько сложным, что восстановить и кое в чём улучшить его мы смогли только к две тысячи сто десятому году. Саки была очень рада возвращению её Кармиллы. Я не знал точную причину её ухода, но в глубине души наверное догадывался. Но, именно причина моего затворничества случилась позже, почти через год после ухода Саки.
В феврале две тысячи пятьдесят первого года Каролина отправилась с визитом на Эллинир. Причём из каких‑то побуждений она полетела на эльфийском корабле с Ларроном в качестве капитана, то есть полёт с их двигателями должен был занять почти два месяца, но семнадцатого числа по подпространственному передатчику пришёл сигнал тревоги, он был ненормально коротким. Первый Земной флот во главе с Дамоклом на котором находился я, выдвинулся к последним известным координатам из которых поступил сигнал тревоги. То, что мы там увидели, повергло меня в шок, там остались только обломки, когда мы нашли «чёрные ящики» и узнали, что произошло, я впал в тихую ярость.
Во время одного из промежуточных выходов в обычное пространство, они наткнулись на патруль рейдеров (так их назвал Крейн) Конфедерации. И их яхта была уничтожена, полностью, без выживших. После этого наш флот находился в рейде шесть месяцев, за это время было уничтожено порядка трёхсот пятидесяти рейдерских патрулей Скаари. Как рассказывал Крейн, это были корабли с молодыми и самыми агрессивными офицерами их флота, им было без разницы на кого нападать, но и лишний раз рисковать шкурой они не хотели, поэтому и предпочитали уничтожать гражданские суда, а мы напротив, уничтожали исключительно военные. Тара потом мне рассказывала, что все эти шесть месяцев у меня из глаз не пропадали бесцветные кристаллы, наверное именно поэтому при каждом прыжке мы находи очередной отряд. В самописцах значилось, что яхта была уничтожена семнадцатого числа, именно поэтому сигнал был коротким, он просто прервался при уничтожении передатчика. Когда мы вернулись домой, общим голосованием граждан Империи, было принято решение объявить семнадцатое февраля днём памяти Каролины, народ её любил. А у меня появилось новое негласное прозвище, из‑за того что всё это время у меня в глазах были бесцветные кристаллы, напоминающие лёд, экипаж прозвал это моё состояние «Ледяным Стражем».