Страх не играл в этом никакой роли. Он никогда не думал, что его жизнь чем-то отличается от жизни других людей, он никогда не испытывал ни малейших сомнений в собственной независимости, никогда не считал, что не имеет выбора. Но если его жизнь и правда сформировалась под чьей-то властью, а он этого не понимал, это означает, что он никогда не действовал по собственной воле, никогда не сознавал своих действий. Все его представления о самом себе оказались ложью, иллюзией. И если это так, как теперь найти самого себя?
Когда на следующий день они поехали в Морнингсайд, на дорогах оказалось еще больше машин, чем накануне. Но лишь их автомобиль, похоже, ехал на север, все остальные направлялись в противоположном направлении, в сторону Куала-Лумпура и Сингапура. Люди поворачивали головы, чтобы посмотреть на них, несколько раз им посигналили, заботливо пытаясь убедиться, что они знают, куда едут.
Несколько раз они проезжали мимо армейских грузовиков, часто занимающих обе полосы, сигналящих, чтобы очистили дорогу. Много раз приходилось плестись по заросшей травой обочине на скорости в пятнадцать-двадцать миль в час.
День клонился к вечеру, когда они добрались до Сангеи-Паттани. Прошел всего один день, с тех пор как они здесь проезжали, но город казался совершенно другим. Утром он был пуст и похож на призрак, большинство обитателей разбежались в сельскую местность, магазины были закрыты и заколочены.
Теперь Сангеи-Паттани больше не пустовал: везде были солдаты - австралийцы, канадцы, индийцы и британцы. Но это были не те стройные ряды подразделений, к которым они привыкли, теперь это были вялые, усталые люди, сбившиеся в небольшие неровные группы. Некоторые бродили по улицам, положив оружие на плечо, как удочку, некоторые отдыхали в тени аркады у магазинов, что-то ели из консервных банок и пакетов, доставая еду пальцами. Их форма была заляпана следами пота и грязью, лица покрыты пылью. В городском парке и вокруг него, где обычно играли дети, спали группы истощенных солдат, прижимая к себе оружие.
Они начали замечать признаки мародерства: разбитые окна, открытые настежь ворота, магазины с развороченными ставнями. Мародеры то и дело выходили из проломов - солдаты и местные собирались вместе, чтобы пограбить магазины. Нигде в поле зрения не было заметно полиции. Очевидно, гражданская администрация покинула город.
- Быстрее, Илонго, - Дину постучал в окно грузовика. - Давай побыстрее проедем.
Они добрались до дороги, которую перегородила группа солдат. Один из них махал грузовику с оружием в руке, пытаясь его остановить. Дину заметил, что солдат еле стоит на ногах, и крикнул Илонго: