- Нет. Только оставил номер телефона и обдал меня запахом своего парфюма, который определенно мне что-то напоминает.
Энтони тут же вспомнил о том таинственном визитере, а также о том, что спрашивал о нем у Гарри Паркера в одной из их бесед. Дипломат сказал, что ему ничего не известно об этом человеке. Хотя вполне мог и солгать. Так что единственный способ узнать, кто это - позвонить по оставленному неизвестным гостем номеру. Он решил пока не звонить Гарри Паркером, а сначала разобраться с этим вопросом. Что же касается Гильермо дель Валье, то здесь он решил вообще ничего не предпринимать. В эту минуту его совершенно не волновала судьба Фаланги, и он не имел ни малейшего желания иметь дело с кем-либо из семьи герцога де ла Игуалады.
Он набрал номер, который дал ему портье, и услышал на другом конце провода незнакомый дребезжащий голос. Убедившись, что говорит именно с Энтони Уайтлендсом, незнакомец перешел на английский:
- Мне необходимо срочно увидеться с вами, - сказал он. - Это не телефонный разговор. Через час я буду ждать вас в "Чикоте". Никому не говорите о нашей встрече. И приходите один.
- Как я вас узнаю?
- Я сам вас узнаю. И вы меня тоже. Итак, через час. В "Чикоте", - с этими словами он повесил трубку.
"Чикоте" находился недалеко от гостиницы, и поскольку до встречи оставался еще час, Энтони Уайтлендс мог помыться и переодеться, и еще хватило времени, чтобы жадно поглотить приличного размера бутерброд с кальмарами в пивной на площади Санта-Ана, потому что он целый день не ел. Потом он прошел на улицам Принца, Севильской и Пелитрос и добрался до нужного места, намеренно опоздав на пять минут, чтобы оглядеть заведение через дверь и понять, кто его вызвал. Он как раз этим занимался, когда кто-то за спиной произнес по-английски:
- Я здесь. Вы опоздали. Не оборачивайтесь. Давайте войдем.
"Чикоте" оказался одним из самых посещаемых богемных заведений Мадрида времен Второй республики, то есть современной эры. Этот вечер не был исключением: скопление народа позволило Энтони подчиниться приказу, не опасаясь ловушки. Войдя внутрь, он обернулся, чтобы посмотреть в лицу спутнику. Не без удивления он узнал Педро Тичера.
- Почему вы не сказали мне при входе, что это вы? - спросил он.
- Не произносите мое имя! - воскликнул тучный галерист. - Я здесь инкогнито.
- С этой-то тростью и моноклем? И зачем столько таинственности?
Педро Тичер подтолкнул его, не ответив на вопрос, и они пробрались сквозь толпу клиентов, заняв столик, каким-то чудом оказавшийся свободным. Педро Тичер повесил пальто и трость на вешалку и засунул монокль в карман пиджака. Он был крайне взволнован и не переставал оглядываться по сторонам. Когда подошел официант, он попросил два сухих мартини, не спросив мнения Энтони.