Их встреча состоялась в доме родителей Серрано Суньера тем же самым утром, и для Хосе-Антонио она оказалась не только бесполезной, но и довольно-таки неприятной. Несмотря на свое пресловутое самообладание и блестящее красноречие, за пределами привычного круга своих друзей Хосе-Антонио был до крайности застенчив; Франко же, напротив, обладал железной выдержкой, был терпелив и коварен и умел обернуть свою природную медлительность себе на пользу, благодаря чему с усталой скукой выигрывал все споры.
По этому случаю он отнесся к Хосе-Антонио с величайшей симпатией и, прежде чем тот успел изложить ему причины своего визита, принялся рассказывать, какой мягкий климат на Канарских островах и какой изумительной красотой отличаются тамошние пейзажи, однако военному человеку там нечего делать, что он усиленно изучает английский язык и, зная от своего шурина, что Хосе-Антонио превосходно им владеет, не хотел бы упускать столь прекрасной возможности прояснить некоторые трудности, свойственные языку столь богатому и столь непохожему на их собственный.
Хосе-Антонио сделал все, чтобы со всей возможной учтивостью развеять сомнения своего собеседника, а затем попытался свести разговор к более насущным вопросам, которые, собственно, и привели его в этот дом; однако Франко продолжал отвлекаться на посторонние темы, отвечал уклончиво и к каждой фразе добавлял английское nevertheless, "тем не менее", не задаваясь вопросом, подходит оно сюда или нет. Поначалу смущенный, а потом не на шутку обозленный Хосе-Антонио понял, что изворотливый генерал попросту морочит ему голову. После нескольких часов бесплодных попыток чего-то добиться Вождь Фаланги с холодной учтивостью распрощался с генералом и больше никогда с ним не виделся.
Тем не менее, импозантный маркиз де Эстелья был бы обескуражен еще больше, если бы узнал, что в то время, как его надежды разбивались вдребезги о туманные обещания Франко, женщина, которую он любил, и которая, как он считал, любила его, поверяла своей сестре греховные тайны своего сердца, причем, в выражениях, не слишком для него лестных.
- Я не сомневаюсь, что Бог меня покарал. Я думала, что совершаю лишь плотский грех, а на деле совершила грех более тяжкий: грех обмана. Я пыталась использовать человека в своих недостойных замыслах, и Бог покарал меня величайшим из унижений. Я полюбила Энтони Уайтлендса, но никогда не смогу быть вместе с ним.
- Почему же не сможешь? - тихо спросила Лили.
Пакита всю ночь размышляла над этим вопросом и теперь могла дать сестре полный отчет.