— Короче, приходим: бар, сцена с шестом, все как полагается. Место, правда, говно — я чуть не ушел. Но тут эта цыпочка выплывает. Как она выделывалась! Я аж про кокс забыл.
— Ну и как? Или там с ними нельзя?
— По правилам нельзя, да только положил я на их правила! Сунул пятихатку, она на все плюнула — им там столько за весь месяц не собрать. Увез прямо из клуба. Братцы, как же я ее классно отымел! Не-е, профессионалки — это самое оно!
Сексуальная жизнь у приятелей Сявы определенно была небедной. Обсудив всех знакомых проституток, они принялись перемывать косточки тем, кто давал даром. Ляля пришла в тихое отчаяние — слушать этот кобелиный бред не было сил.
— Ну и как тебе Катька?
— Так себе! Вставил-вынул, а она лежит, как доска. Да ей, кроме ширева, уже ничего и не надо. Зато сиськи — супер!
— Да, вот когда я Женьку трахал…
— Женьку! — заржал Сява. — Да к ней прям очередь — за год записываться надо.
Очень скоро он потерял интерес к разговору и, подсев к Ляле, принялся делать недвусмысленные жесты. Этого девушка вынести уже не могла. Набравшись храбрости, она встала с дивана и, чтобы скрыть страх, громко объявила:
— Я налью себе мартини?
— Солнышко, ну конечно. Ты принеси бутылку сюда, чтобы тебе сто раз не ходить, — любезно предложил все тот же Сява. — А ты что будешь? — спросил он у Светы.
— А у меня есть. — Она вспомнила о джине с тоником, к которому так до сих пор и не прикоснулась. Все равно вкус коктейля не чувствовался из-за онемевшей от кокаина гортани.
Ляля вернулась за стол с бутылкой и налила себе полбокала. Вездесущий Сява был тут как тут — она определенно интересовала его больше, чем друзья.
— Э-э нет, так не годится. Не обижай хозяина, выпей за его здоровье. Полный — и до дна! — Сява собственноручно долил мартини. — Ну чего? И напрягаться перестанешь.
Ляля медленными глотками начала отпивать напиток, который ей уж опротивел. Сява рукой поддерживал бокал, не давая поставить его на стол недопитым. Народ в комнате принялся свистеть и скандировать что-то вроде «пей до дна».
— Вот это по-нашему! — похвалил Лялю Сява, когда бокал опустел. Она почувствовала, как закружилась голова. Ей ужасно хотелось уйти, убежать из этого дома, никогда больше не видеть рожу Сявы и растянутые в улыбке губы Кирилла. Только теперь, наверное, и убежать толком не получится…
— Пойдем! — твердо произнес Сява и встал, взяв ее за руку.
— Куда? — Ляля подняла на него глаза, стремясь изобразить недоумение. Внутри все сжалось.
— Кое-что покажу. — И он подмигнул ребятам. Те заулыбались.
— Я никуда не пойду, — почти закричала Ляля. Она уперлась ногами в пол, а пальцами впилась в обивку дивана.